Арселла Мейналанж сидит на маленькой круглой табуреточке возле пианино. С тех пор как она стала хозяйкой тюрьмы, ей совсем некогда стало играть. Она скучает по музыке, она скучает по своему прошлому.
Она вспонимает Лондон. Она кусает себя за мезинец левой руки, чтоб не витать в облаках. Так говорит доктор. Это приводит в чувства. Она прокусывает палец до крови. Она вспоминает того инженера космических кораблей. Она прокусывает следующий палец. Боль заглушает иллюзии. Должна заглушать иллюзии. Арселла вспоминает их встречи в парке, летний дождь, поцелуй под камерой наружного наблюдения какого-то министерства, метро-лабиринт, безалкогольный скотч, разведённого клерка и кусает, кусает свои пальцы один за другим....
Обе руки уже истекают кровью, она не может заставить себя вернуться к реальности. она знает, что это только прошлое. Но вспоминая о настоящем Арселле только хочется укусить себя ещё сильнее. Она насквозь вонзает свои маленькие острые зубки в мышцу ладони возле большого пальца.
Она играет на пианино. По клавишам размазывается свежая кровь, высыхая и запекаясь, она становится клейкой, пальцы прилипают. Она отрывает их вместе с кожей, чтобы сменить аккорд. Волшебная песня.
Арселла Мейналанж сидит в тёмной комнате в ночной рубашке и играет на пианино израненными пальцами. Инструмент весь испачкан её кровью, но ничего не помогает. Всё остаётся по-прежнему.