Зимняя, январская ночь. Московская ночь. Термометр показывает устойчивый ноль, улицы замерли в морозной слякоти. Скелеты деревьев перебивают свет тусклый свет фонарей.
Ночь, не дающая отдохновения и надежды. Ночь, дающая безнадежность.
И я смотрю фотографии. Я вижу невероятного, несуществующего оттенка синего цвета небо над Скандинавией. Я вижу улыбки на лицах людей. Я вижу жизнь.
Я вспоминаю теплый августовский вечер. Центр Копенгагена, люди, речь, музыка, смех. Несколько крон звенят в кармане джинсов, все улицы - да что там улицы, весь город - открыт для исследования.
Тёмные улицы, дешевые забегаловки и круглосуточные табачные киоски - это тоже Копенгаген. Тот, что был передо мной часов в 11, по дороге домой. В свой маленький брезентовый дом.
Я вспоминаю марево дороги и тяжесть переходов. Когда кожа горела на солнце, каждая мышца молила остановиться, а в голове стучало лишь "добраться скорее. Скорее бы вечер".
Я вспоминаю вечер, закат, запах пшеницы, зарождающийся туман и море - справа, слева, спереди. Когда я поняла, что я - там, где надо. Выжать максимум из своего велосипеда, из своих ног, встать на педалях, раскинуть руки и услышать крик. Свой крик. Крик счастья, счастья столь сильного, что сравнимо оно может быть лишь с ядерным взрывом.
Я вспоминаю вкус крепкого теплого кофе, тяжесть сигареты и холодный ветер обозлившегося моря на восьмой палубе современного Титаника.
Каждая волна, каждя капля дождя, каждая росинка, каждый мелкий камень, подаренный берегу морем... И всё somwhere there.
Остальное - не жизнь. А её дешёвая кустарная копия.