Я шла домой. Вдруг подняла глаза на небо.
И также вдруг поняла, что хочу быть легкой. Что хочу парить, а не опускаться под силой тяжести. И поняла, что это более, чем в моих силах.
Долой металлистские цепи, косухи - всё это тяжелое и тянет к земле. Конечно, на летящие платья я вряд ли перейду, но какова идея... Хотелось скинуть всё тяжелое - и материальное, и абстрактное - всё. И чем больше я думала об этом, тем больше казалось, что можно подпрыгнуть - и земли коснешься не скоро. По крайней мере, не настолько быстро, как это запланировано силой притяжения.
Я шла и смотрела на мир теперь уже сквозь свою иллюзию полета (да здравствует Бах!). Я смотрела на крыши и думала, как фотогенично и правильно будет смотреться там, сверху, на фоне неба человек - как естественно и гармонично! И как божественно прекрасно будет, если он там, сверху, сделает шаг вперед, за пределы крыши и - нет, не упадет, а, изогнувшись ласточкой, полетит куда-то дальше, к заходящему солнцу. Я просто остановилась и смотрела на угол дома, девятиэтажки. Нет, я не искала ходы на крышу, в мыслях и не было прыгнуть, я запоминала. Картина летящей вверх с крыши девушки (почему-то мне представлялась именно девушка - женский силуэт всегда казался мне чрезвычайно гармоничным и прекрасным) так четко стояла перед глазами, что я поняла - я просто двинусь, если не нарисую это. Я запоминала свет, фактуру, стену дома, небо. Я нарисую. И волосы её будут развеваться, а взгляд - обращен к солнцу.

Дома с отцом посмотрели один очень взрослый (=серьезный) мультик. Отец - мой человек-унисон. Мы читаем почти одни и те же книги, слушаем практически одну и ту же музыку, у нас на многое схожие взгляды. Он часто говорит то, в чём я не признаюсь себе - или признаюсь, но не произношу вслух.
В мультфильме Судьба старательно подсовывала человеку "дверь в иные миры" (как выразился отец, а вообще это (с) ), а он объяснял все логикой и рационализмом, минуя двери.
Позже на эту тему состоялся следующий диалог:
- А ты бы ушел, если бы увидел дверь?
- Мне нельзя. Я человек несвободный. А вот я бы очень удивился, если бы ты не ушла.
- Но у меня есть вы.
- Ты нам не должна устраивать особых проблем, но больше, в принципе, никаких обязательств не имеешь."
И перья на вдруг проросших крыльях расправились. Это - не гламурные пушистые белые ангельские крылышки. Это большие крылья с твердыми перьями - такие, чтоб не бояться дальних путешествий, ветра и непогоды.
К ощущению легкости и побратимства с ветром добавились крылья.
И снова во рту появился вкус жизни. Я давно заметила, жизнь у меня - верная спутница свободы. А там уж и до Судьбы недалеко...

Где-то в глубине вспомнились "Волкодавьи" строки Семеновой:
"Ты думал: вот-вот полечу, только крылья оперил!
А крылья сломались - и мир не заметил потери"

Тревога - никакой. Мне плевать на мир, ему - на меня. Всё справедливо, мы – квиты. Смерть? Да по фигу. Рано или поздно, так или иначе… Пока…ведь жить так интересно! А о крыльях... о крыльях сама позабочусь - чай, не маленькая уже.:)

И вдруг поняла… «В жизни каждого бывают моменты, когда следует броситься в пропасть, чтобы понять, что всегда умел летать.». Строки, висевшие перед глазами около года, сыграли свою роль.
Я счастлива, я безумно счастлива.

Лечу-у-у...


[140x201]