Руслан Белов

Она не плакала, даже в детстве, когда сбил автомобиль. Она не плакала, когда от него, умершего, принесли записку, в которой были слова, на целый день превратившие ее пустыню в небо. Она не плакала, когда не стало сына и человека, который всегда был рядом. Не плакала, когда осталась совсем одна, когда удалили женские органы. И вот теперь, когда ей много-много лет,  она стоит у окна в солнечный тупик, и ей хочется заплакать. Нет, ей вдруг захотелось почувствовать, как по щекам текут слезы, и что от этого в душе происходит. Поджав губы, она подошла к трюмо, накрасила веки старой тушью, оставшейся в косметичке, которую держал он. И губы заодно – ведь событие обозначается неординарное. Потом взяла пипетку,  хмыкнув: - Маразм… - наполнила водой, вернулась к окну, выходившему в солнечный тупик, закинула голову, обильно капнула в глаза. Удалив при помощи платочка излишек «слез», стала прямо, сморщила лицо. И слезы потекли, сначала из воды, потом - настоящие…