В колонках играет - Fort Minor - Kenji
Настроение сейчас - настроение болезненного протеста

Кенджи

[Мой отец приехал из Японии в 1905 году
Ему тогда было 15, когда он иммигрировал оттуда
Он работал, пока не был в состоянии купить этот участок
И строить склад]

Эта история вечно перед глазами, точно сон; позволь поделиться ей с тобой.
Закрой глаза и представь: Вторая Мировая Война, сорок второй.
Однажды, проснувшись, человек по имени Кенджи увидел в воздухе пыль войны;
Кен не был солдатом. Он привык утром слышать голоса детей и жены,
Запах завтрака; второй этаж маленького склада -
Его дом, ничего другого ему больше не надо.
Здесь, в Лос-Анджелесе, его эмигрантом называли -
Покинувший родину в то время, когда всех и каждого войной пугали.
Утром, выйдя из дома, он осмотрелся, обернулся,
Взглянул и понял, что этот мир перевернулся:
На первых полосах газет, везде - как наваждение,
"Перл Харбор разгромлен, Япония перешла в наступление".
"Зло Японии должно быть перекрыто" - так президент сказал,
И об этих словах заранее Кенджи знал,
Он видел умиравших и сбегавших людей…
Кену дали пару дней
И пару сумок - чтобы в них жизнь свою вместить.
Были и те, кому нечего было в сумки эти положить;
Семья, две сумки, опустевший дом -
Борьба США с "японским злом".
"Куда же мы?" - спрашивали дети мать,
И она не могла им ответа дать.
И Кен не стал им лгать:
"Штаты закрываются для шпионов. Мы теперь должны
Жить в том месте, где будет много таких же, как мы".

Это место… Вооруженные люди, чье внимание нельзя привлекать,
Это - те, кто в тебя будет стрелять, когда попытаешься убегать.
Осталось лишь говорить друг другу: "Не беспокойся, забудь,
Когда-нибудь мы выберемся отсюда. Когда-нибудь…".

Вряд ли кто-нибудь туда хотел. Но нет,
"Все японцы должны идти". Шли они, шел их сосед;
Теперь - лишь город, оцепленный солдатами. Все ночи и дни
С каменных башен за людьми следили они.
Кен не мог их ненавидеть: может, подсказывало что-то,
Что ненависть пуста, что все это - просто их работа.
Кенджи повезло - у него был маленький фруктовый сад,
Жена сделала корзину, теперь в ней он носил харчи для этих солдат.
Он хотел, чтобы жила его семья. Неужели много? Пленники войны,
Заключенные чужой и своей собственной страны.
За что?
Время шло. Он так хотел свободы,
Но ее не могли дать военные годы,
Он выбрался бы - если бы ушел воевать,
Бомба на Японию - и войну можно завершать.
И завершили - два города были убиты. Кен с женой и детьми
С надеждой на жизнь вернулись. Дома с заколоченными окнами, выбитыми дверьми -
Было все, что встречало их теперь тут.
"Японцев здесь больше не ждут" -
Так кричали надписи, что покрывали теперь стены.
Сумки упали на серую землю из рук Кена,
Он на жену молча смотрел. Она не плакать старалась,
Зная, что должна вера оставаться - хоть самая малость,
Иначе для чего они прошли весь путь?..
И сказала: "Когда-нибудь все будет хорошо. Когда-нибудь…".

Можно всю жизнь считать, что книги справедливы.
Здесь же имя - ложь, но история правдива:
История о тех, кто потерял дом.
Моя семья была под замком, в сорок втором,
Там, где темноту и уныние узнали:
То, что другие лагерями называли.

[Когда мы вернулись оттуда…
Это было… довольно тяжело
Я помню как мой муж спросил:
"Неужели мы останемся здесь до последнего?"
И он умер до того, как лагеря закрыли...]


Переведено: yellow_for_bit