В воспитании заложено два фактора:
1) действие
2) намерение
Например, когда отец воспитывает своего сына и говорит ему, что воровать нельзя, этим он указывает на действие. (дозволенные и недозволенные действия определяются обществоим, в котором проживает семья). А затем мальчик спрашивает о намерении этого действия – почему нельзя воровать? Ведь я хочу ту игрушку, которая принадлежит другому мальчику, так почему я не могу ее взять?
Если малыш еще очень маленький, то отец говорит ему, что есть полиция, которая хватает вора и сажает в тюрьму. И если малыш задается вопросом, что такое тюрьма, то отец объясняет, что там не разрешают играть во что ему хочется, разговаривать, встречаться с тем с кем хочется, там он ограничен во всем и испытывает большие страдания. А потому, даже если он украдет и получит удовольствие, в любом случае оно не сравнится со страданиями, которые будут у него в тьрьме... (или любая друга история описывающая сравнение малости наслаждения с величиной страданий).
Родители на дозволенность/недозволенность действий практически не имееют никакого влияния. Однако на тонкость, высоту намерения – да.
По мере взросления малыша, почему-то принято не повышать чистоту намерения, объясняя все более тонкие понятия человеческий взаимоотношений, а наоборот огрублять – приписывая действиям все более грубые эгоистические мотивы.
Потому что так и есть? А кто это определяет (фиксирует, констатирует) как не родитель, смотря на мир своим эгоистическим взором? Какой шанс остается у ребенка вырваться из подобных объяснений?