Эта мысль адской ночки пусть будет сохранена и здесь.

Разочаровываться в людях, вспоминать, какими мразями они могут быть, и как же бесконечно честен и жизненен ларсовский "Догвилль" всегда так томительно неприятно, что вот почему бы им не уходить естественным путем до того, как они изменят впечатление о себе на тошнотворное? Разбейся они вовремя в дорожной или воздушной катастрофе, я бы боготворила их до конца своих дней, оплакав их гибель и назвав святыми, сохранив лучшие и светлые воспоминания о них. Но вместо этого они живут дальше, раскрывая свою суть, становятся последними уебками, раз и навсегда заставляя менять о себе мнение. Куда это годится?