Приходил сосед Дима. Пока он мне свои автомобильные истории рассказывал, и пока я улыбал-ся, изображая внимательного слушателя, мои ноги подошли к столу, руки взял черный канцелярский нож, и проходя обратно к дивану, за его спиной, длинное стальное лезвие обнажилось и примерилось к пляшущему кадыку, и вот последнее волнение, за которым могли скрываться крики, борьба, боль-шие кровяные пятна и смерть. Для него это могло быть концом, ну а для меня началом разделки 70 килограммов человеческого мяса. Это не было злоба, скорее скрытое не понимание, перемешенное с азартом.
Хотя было и такое, когда мне действительно хотелось убить, это была не обида, это была нена-висть. И окажись тогда в моих руках нож, у его горла или живота, я бы не стал думать, я бы резал.