Повторяю запись из начала моего дневника, собственно, с нее он и начался.
Зачем--не спрашивайте, я не знаю. Хочется.

Красивейшая песня, и достаточно заметный момент моего весьма и весьма небогатого, практически отсутствующего поэтического опыта. С точки зрения поэзии средненько, но смысл и даже ритм соблюдены практически в точности. Чем горжусь.
Со времени той записи текст претерпел некоторые изменения, он время от времени немного совершенствуется.
Саму песню пришлось разбить на две части, предварительно убрав все проигрыши. Это все, что я могу с текущими возможностями, и в плане программного обеспечения, и, главным образом, с моим умением им пользоваться.
Loreena McKennitt - The Hiwayman



Мгла струилась сквозь ветви,
Ветер листву трепал,
Луну, словно призрачный клипер
Океан облаков качал.
Лентой лунного света дорога
Через пурпурный вереск лежит,
И по ней разбойник скачет,
Скачет, скачет...
Разбойник скачет к старой
Гостиничной двери.

На лбу его треуголка,
Воротник-кружевным бантом,
Мундира бордовый бархат,
Бридж бурая кожа на нем.
Тело ловко они облегают,
До бедра сапоги на ногах.
На нем самоцветы сверкают,
Рукоять пистолета сверкает,
Эфес рапиры сверкает,
Как звезды в небесах.

Громко конь по булыжнику цокал,
Когда он въехал на задний двор.
Хлыстом постучал он в ставни,
Но был на каждой двери запор.
В окно насвистел он мотивчик.
Неужели пуст этот дом?
Но черноглазая хозяйская дочка,
Бэсс, хозяйская дочка
В волны черных волос вплетала
Красный бант, стоя перед окном.

“Один поцелуй, любовь моя,
Сегодня мне везло.
Я вернусь к тебе с желтым золотом
До того, как станет светло
А если удача оставит,
Будет туго в течение дня,
Тогда жди меня в лунном свете,
В окно смотри в лунном свете,
Я приду к тебе в лунном свете,
Сам ад не удержит меня”

Привстал на стременах он,
Он едва до окна доставал,
Но она косу в окно распустила,
Как огонь, его лик пылал.
Словно черный каскад аромата
На грудь его упал.
Эти волны лобзал в лунном свете
(О, как сладки они в лунном свете!)
Он поводья собрал в лунном свете,
И на запад галопом умчал

* * *

К рассвету он не явился,
И к полудню он не пришел.
А к вечеру, после заката
Перед тем, как серп лунный взошел,
Когда лентой цыганки дорога
Через пурпурный вереск лежит,
Взвод в красных мундирах шел маршем,
Маршем, маршем...
Шли люди Георга маршем
К гостиничной двери

Они эль у хозяина пили,
И слова ему не сказав.
Его дочери рот кляпом заткнули,
К изножью ее привязав.
На плечах мушкеты держали
Из них двое, встав у окна,
И смерть была у окон,
И ад у того из окон,
Что для Бэсс открывало дорогу:
Его гибель увидит она.

Был мушкет с нею рядом привязан,
Дулом касаясь груди.
Ее, целуя, они усмехались
Говоря: “Теперь в оба гляди!”
Она вспомнила, что он сказал ей
На исходе ушедшего дня:
“Жди меня в лунном свете,
В окно смотри в лунном свете,
Я приду к тебе в лунном свете
Сам ад не удержит меня”

Она руки за спиной изгибала,
Но были узлы прочны.
Были пальцы, когда их терзала,
От крови или пота влажны.
Они были во тьме распростерты,
И годом казался ей миг
Наконец, когда било полночь,
Было холодно, било полночь,
Она своего добилась:
Кончик пальца курка достиг.
* * *
Цок-цок! Они это слышат?
Под подковами камень звенит...
Цок-цок!--В отдалении звучало,
Не слышат? Знать, глухи они.
Лентой лунного света дорога
С вершины холма вела,
По ней разбойник скачет
Скачет, скачет...
Солдаты насторожились,
Она выпрямилась и замерла

Цок-цок!--В тишине морозной.
Цок-цок!--Звучит эхом в ночи.
Раздается все ближе и ближе,
Ее лик сиял ярче свечи.
Она глаза широко распахнула,
Вздохнула в последний раз...
Палец жал на курок в лунном свете,
И выстрел гремел в лунном свете,
Разорвал ее грудь в лунном свете,
Он, убив ее, его спас.

Он коня осадил и на запад
Вновь умчался. Не знал он в тот миг,
Что кровь ей смочила платье,
Что стан ее поник.
Лицо его посерело,
Когда страшная весть дошла,
Что Бэсс, хозяйская дочка,
Черноглазая хозяйская дочка,
Любовь увидав в лунном свете,
Во тьме свою смерть нашла

Назад! Он рванул, как безумный,
Он в сердцах небеса проклинал.
За ним облако пыли клубилось,
Он рапирою грозно махал!
Его шпоры в цвет крови окрасил
Полуденный свет золотой,
Когда выстрел настиг на дороге,
Пристрелили, как пса, на дороге,
Он лежал в крови на дороге,
Воротник сдавил горло петлей.

* * *
Говорят, в тишине зимней ночи,
Когда ветер в ветвях поет,
Когда луна, словно призрачный клипер
По волнам облаков плывет,
Когда в лунном сиянии дорога
Через пурпурный вереск лежит,
По ней разбойник скачет,
Скачет, скачет...
Разбойник скачет к старой
Гостиничной двери...