Бобры сидели в овраге, медленно курили и смотрели на снэпс. Снэпс был большой, сиреневый и вяло переливался в такт бобриным мыслям. А бобры думали о том, что слишком быстро девается жизнь. Что быстро жить не значит хорошо. Это значит много не успеть - и все.
Сплотиться в консорцию, например (или конвиксию?), и основать шалаш на горе Фудзияме (хороший шалаш - с подземельем и гномами, например, с обоями в горошек), или засадить луну баобабами - никогда...
Время быстрое, а бобры медленные... тягучие...
В овраге росли ковыль и смутные грезы. Цветочки такие - липкие и дымчатые. Мелкая гадость - прилипнет к коже - не найдешь, пока всю кровь не высосут. Ядовитые. А курить их хорошо... приятно... и в ковыле валяться... и пол-луны улыбаются,
а может, белки это...
Сонно перемигивался сам с собою снэпс, а бобры слушали, как свистит в ушах у проносящейся мимо жизни, и заключали пари, сколько она успеет пробежать, прежде чем потеряется навсегда в тумане, расстилающемся над бобрами и оврагом, который не туман вовсе, а дым от раскуренного смугра...