… Летний вечер тих и ясен. Едем с моря, загорелые и усталые той светлой усталостью, которая может быть исключительно от безделья и обилия свежего морского воздуха и воды. Наличие в машине кондиционера делает счастье еще более полным. Задраившись от температуры за бортом +40, попивая охлажденную Колу и держа за руку мужа, я смотрю на дорогу и вокруг, на поля, леса до самого горизонта. И, возможно, картина вполне идиллическая, если бы не они…
Они стоят вдоль дороги по обе стороны, огромные и величественные… Ты скажешь, что это – просто деревья? Может быть, но… Они появились здесь в то время, когда ни один житель Пруссии не мог и в бреду представить, что земля эта, завоеванная Тевтонским орденом еще в 13 веке, где все пропитано и дышит немецким орднунгом, будет принадлежать нам – русским. Мы смотрим на красные черепичные крыши и городские парки – и это создано не нами, но такое родное… Церкви – из красного кирпича, и немцы поклонялись здесь иной религии – лютеранству… А мы вынесли их скарб и устроили православные храмы. И я принимаю именно такие церкви, может, и вера моя уже не та чуть-чуть…
Деревья вдоль дорог. Они были посажены, видимо, для укрепления дорожного полотна и по каким-то еще неведомым мне, но наверняка очень важным причинам. На мощных стволах - белые полоски разметки. Как пояса… И что ни говори, в свете начинающегося заката они враждебны… Как-будто вобрали в себя души оставшихся здесь эсэсовцев, отчаянно не желающих покидать свою землю, хоть и спокойно посягнувших на чужую… Деревья смотрят на машины пристально и тянут ветви, призывая к себе… Они несут смерть, и это их холодный долг. И они получают свои жертвы… Венки на тринадцати придорожных деревьях по пути до Кенига. Каждый венок – чья-то жизнь, боль, потеря. Одни уже покрылись придорожной пылью, другие – свежи и ярки… Деревья держат их гордо, как награду, как боевой орден. И пусть кора содрана, но боевые раны для них почетны. Каждый воин мечтает о награде за убитого врага, и каждый этой награды ждет… Считая венки и смотря на них, жарким летним вечером холод пробежал струйкой по спине… Все так живо перед глазами… Треск металла, раздираемого ударом, выбитые стекла, руки к лицу, удар о панель, полный рот густой крови и осколков зубов, острый кусок металла - в грудь, хруст позвоночника… И пара дней на очередной венок… Как же так… Заклинаю – не надо четырнадцатого…