= Глудин =
Санни и Шторм – гномка и темный эльф. По сути, и так ясно, что тот, в чьих жилах течет кровь темных эльфов, никогда не сможет назвать дитя Мафр сестрой. Но они были знакомы с детства. Их связывало не просто многое, их связывало все.
Он не был истинным сыном Шиллен. Шторм ушел из дома в раннем возрасте, и направился искать счастья в огромном мире. Ему были чужды привычки темных сородичей. Он любил солнечный свет и не терпел боевого искусства ассасинов, заключавшегося в главном принципе «Бей в спину и сразу же исчезай». С самого детства он рос чужаком для других малышей. И взрослые чурались его, особенно после того, как когда-то он спросил наставника, зачем убивать исподтишка, когда можно драться честно лицом к лицу. Может быть, он ушел бы позже, если бы не один случай, полностью укоренивший в нем убеждение, что мир темных эльфов не для него.
Это произошло на праздновании весеннего равноденствия, который является традиционным фестивалем всех народов Адена. В деревне Глудин на торговой площади выставлялось множество лотков, на которых известные мастера-гномы демонстрировали достижения своего искусства: расшитую золотом и драгоценными камнями потрясающей красоты одежду, новенькие, расписанные эльфийскими рунами и пахнущие деревом и лаком магические посохи и луки, тончайшей работы клинки и мечи, великолепные драгоценности. В самом известном Пабе для всех желающих подавались лучшие напитки – пиво, эль, различные вина. На этот праздник наставники привозили своих подопечных с разными целями – других посмотреть и себя показать. С утра – турнир молодых бойцов, вечером грандиозные танцы. Все это захватило молоденького Шторма. Ему очень нравилась эта бурная и веселая жизнь, добрые улыбающиеся лица, солнечное настроение.
Проходя между красочных лотков, он невольно загляделся на один меч. Он был поистине великолепен. Темная, почти черная сталь, потрясающая конструкция – основное лезвие сужалось к окончанию, а с краев петлями были расположены маленькие лезвия, для усиления удара. Все это придавало мечу сходство с неким диковинным растением, безумно красивым, но столь же 
[250x333]опасным. Два покупателя – человек в красивой темной броне и огромный орк спорили о его качествах. В их словах нередко мелькало слово «дамаскус», что дало Шторму понять, что скорее всего, так эта штука и называется. Неожиданный и сильный толчок в бок заставил его отвлечься от сего произведения искусства и взглянуть на возмутителя своего спокойствия. Этим возмутителем оказалась маленькая рыжая гномка с хвостиками, тащившая в руках огромный ящик с какими-то безделушками. При столкновении с боком Шторма, она упала, выронив ящик, и все безделушки разлетелись в разные стороны. Она выглядела сердитой.
Шторм с огромным интересом смотрел на это маленькое возмущающееся создание. Он иногдадаже в родной деревне видел гномов – седых стариков, глаза которых светились мудростью и знанием. Но женщин-гномов он никогда не видел, поэтому, как-то задумавшись об этом, пришел к выводу, что все они массивные, низкорослые и довольно толстые, как и мужчины. Но это существо поразило его воображение. Он несколько минут просто стоял и разглядывал кроху, чьи ножки и ручки были тонкими, как палочки. Она была одета в потрепанную коричневую кофточку без рукавов и такого же цвета мешковатые штаны, перетянутые ремнем.
Гномка, конечно же, заметила его взгляд. Изобразив гримаску, она фыркнула и принялась собирать разлетевшиеся склянки, тряпочки и кусочки. При этом она продолжала ворчать, на этот раз скорее просто для вида, чем от злости. Сейчас по ее легкому румянцу, стало понятно, что она смущена от столь усиленного внимания к своей персоне.
- Шторм! Вот ты где! Иди скорей сюда! Турнир уже начинается. – Из толпы неожиданно вынырнул наставник. – Скорей, скорей! Не то не успеем на запись.
Когда Шторм обернулся, гномочки уже не было. Пока наставник записывал его и других его соучеников на турнир, он еще долго высматривал в толпе рыжие хвостики, поразившие его, пожалуй, больше всего, что происходило с ним все это время.