Мы с Соней подали заявку на убежище. Я много дней откладывал написание этого поста, поскольку эта тема остается для меня очень тяжелой. Но я боюсь, что слишком долгое молчание может задеть наших друзей и коллег, которые решат, что мы намеренно ввели их в заблуждение.

Наши отношения с Россией в последние годы можно охарактеризовать, как "созависимость". Россия (в смысле, ее политический режим) становилась все хуже и хуже, я чувствовал, что я, как гражданин, несу ответственность за все происходящее в моей стране и должен каким-то образом все исправить, но сделать ничего не мог - на практике, я только тратил последние силы и превращал свое существование в кошмар. Я знаю, что найдется немало людей, считающих, что мужей-абьюзеров, родителей-алкоголиков или скатившееся в тоталитаризм отечество бросать нельзя, а нужно продолжать "спасать" до гробовой доски. Но я считаю, что в подобных ситуациях самое лучшее - это оставить алкаша, абьюзера или отечество в покое, а не заниматься мазохизмом в духе "пусть я ничего не могу сделать, но это мой крест, и я его несу". Возможно, что со временем, наладив свою собственную жизнь, я найду способ сделать что-нибудь хорошее и для России. А возможно, не найду. Но, в любом случае, сейчас я собираюсь - для разнообразия! - подумать о себе и о своей семье.

Мы поняли, что уезжать надо сейчас, тянуть нельзя. Не только потому, что каждый день у нас выходят новые безумные законы, и в любой момент можно лишиться и возможности уехать, и свободы. Есть и другие веские причины.  

- Ожидающие нас сентябрьские выборы. Вы можете сказать, что я сгущаю краски, но клянусь - я больше не могу. Ни наблюдать на выборах, ни выходить с плакатом, ни даже пытаться отстраниться от происходящего... что бы я ни сделал, у меня все равно будет ощущение, что меня насилуют. Никакие побои и аресты не могут быть страшнее ощущения тупого, торжествующего зла, которое навяжет тебе свою волю независимо от силы твоего сопротивления.

- Состояние наших друзей. Многие из наших друзей-активистов находятся в тяжелой, затяжной депрессии. Мы поняли, что лучше мы уедем, пока у нас еще есть какие-то силы и надежды на будущее, чем доживем до такого момента, когда жизнь будет казаться совершенно беспросветной, а отъезд - бессмысленным. В начале лета я как-то сказал своему другу, что начал подумывать об эмиграции. "Я тоже подумываю об эмиграции, - ответил он. - Но только не в Европу и не Штаты". Оказалось, что он думает про суицид. Так вот - лучше послать все к черту и уехать в тот момент, когда ты еще веришь в целесообразность эмиграции в Европу, чем когда самоубийство уже кажется единственным возможным выходом.

- Ну и, конечно, беспокойство друг за друга. Когда ты один, ты можешь относится ко всем рискам и опасностям стоически. Но мысль, что что-нибудь плохое произойдет не с тобой, а с самым близким человеком - это в самом деле веская причина позаботиться о безопасности. Я восхищаюсь стойкостью мужей и жен наших российских политзаключенных, но мне тошно при одной лишь мысли, что нас с Соней могут разделить и мы не сможем проживать каждый свой день вдвоем, как делаем сейчас. Сейчас мое отечество - это моя семья. Мой активизм - это моя семья. И моя политическая позиция - это моя семья. Я знаю, что и Соня думает об этом точно так же. Наше "мы" - это самое ценное, что у нас сейчас есть. 

Вот, собственно, и все. Если после прочтения этого поста у вас возник соблазн написать в комментариях что-нибудь про то, что "надо продолжать бороться", или что "а кто останется в России, если все уедут?", или "протестные активисты просто зарабатывают себе право на убежище", то прошу - не тратьте время. Все глупости и пошлости такого рода будут оставлены без ответа.