9.07.05. Суббота.

Утро началось неожиданно рано. Моя семья проснулась задолго до кукарекания будильника. Позавтракали, собрали скромный скарб и сели в ожидании автобуса. Ждали довольно долго. Часа два. Устав ждать, прозондировали: - а будет ли автобус ваще? Нам ответили, что будет, но необязательно сегодня. Удовлетворенные ответом, мы разбрелись по своим делам. Мне, почему-то казалось, что автобуса может не быть и завтра. Но, тем не менее, особо большой печали я не испытывала. Однако в конце дня автобус неожиданно появился.
Мило попрощавшись со своими родителями, бабушкой и любимым дядькой, села в автобус. Начало пути я мучалась от всепоглощающей скуки. Постепенно, почувствовав, что спать все-таки хочется, решила не противиться организму. Приятно вздремнув и почти выспавшись, тоскливо глядя на хмурое небо, и пробегающие тучки обнаружила, что окружавший меня народ странно оживился. Водителей вдруг оказалось два. Причем оба нетерпеливо бегали и периодически выпрыгивали из автобуса. Под автобусом расползлась неприглядного вида лужа. Кто-то панически предположил, что автобусу хана, кто-то другой крикнул, что бензин вытек. Теряясь в догадках и предположениях, особо любопытные туристы высыпали из автобуса. За ними посыпались все остальные. Наконец один из водителей сообщили – «у нас отвалился двигатель, и мы метров 100 им тормозили». Так произошло новое крылатое выражение «тормозить двигателем»…Шофера отчаянно пытались повесить движок обратно. Движок усиленно сопротивлялся.
Уже скучающие туристы опасливо поглядывали на небо – солнышко закатывалось... Наконец совсем стемнело. Кто-то робко произнес: - А может нам палатки тут раскинуть?
-А почему бы и нет? - раздалось в ответ.
В этот день, согласно графику, была наша очередь готовить обед, но по времени логичнее было готовить ужин, что собственно, и сделали следующие дежурные (те, у кого по графику ужин). Наш обед удачно пролетел.

Есть хотелось ужасно, желудок сводило нещадно до судорог где-то в области спины. Как назло мама передала Наташе еду, которую я не успела слопать в Тамбове, состоящую из мощной сосиски и щедрой порции фасоли. Однако в начале пути, мне сначала кушать не хотелось, а потом было даже неприятно думать о том, что придется жаться и лопать в гордом одиночестве фасоль, под унылое урчание желудков соседей. Отдала еду самым голодным. Народ особо не чванился, на фасоль налетели с удовольствием. Я отказалась опять. Причем уже не помню почему. Скорее всего, от внутреннего сознания того, что этой порции хватит только для того чтобы еще более разжечь аппетит. Чтобы заглушить уже разъяренный желудок, я мирно прохаживалась вдоль дороги, ласково его, успокаивая размеренными шагами. Устав от споров с собственным организмом я заползла в автобус и как-то незаметно уснула. Проснулась от жуткого холода. Кое-как разыскав чего-то теплое в своем рюкзаке, еле-еле согревшись, и продрав глаза, обнаружила, что уже довольно темно. «Неужели действительно мы остановимся здесь?», - пронеслось в сонной голове. «-Ну и фиг с ним», - ответило что-то оттуда же.
Наконец – то приготовили ужин. УРА! СВЕРШИЛОСЬ! Была гречневая каша, остатки фасоли, жалкие кусочки моей сосиски, бутерброды и какая-то алкогольная дрянь под названием «чай». Но это была ЕДА! Никогда не думала, что буду так рада простой гречке. Вот что значит природа. Только успели разложить еду по мискам, как нам сообщили, что автобус может ехать дальше. Народ оживился. Автобус тронулся. И мы поехали под веселые песенки, уже не помню кого.
Наконец туристы стали узнавать знакомые места, но почему-то не было единого мнения, куда все-таки надо поворачивать, чем несколько запутали водителей, в результате чего пришлось полудохлому автобусу, двигавшемуся с крейсерской скоростью около 40 км/ч, стремительно разворачиваться.

Народ пел, особенно старалась одна девушка. Голос у нее звонкий, насыщенный, немного хрипловатый, вероятно от большого старания, но приятный. Отдельные личности шумно, с азартом выясняли, как же так они могли поворот перепутать. Под этот гул я опять приснула. Проснулась от радостного вопля. Ура, приехали. Автобус остановился, мы выгрузили вещи. Не прошло и полчаса, как огромная куча рюкзаков лежала на мокрой лужайке около пустынной дороги в ночной мгле. Тускло освещал эту кучу, одинокий фонарь, стоявший около заброшенной стоянки, и изредка бегали светлячки фонариков, которыми вооружились туристы.

Автобус пару раз дернулся, я уж было подумала, что все, попали водилы на ночевку в лесу. Но, отчаянно взвизгнув, автобус зарычал, пустил дым и тихонько покатил в ночь.
А мы остались...
Я стала тормошить брата, позвонить матери, что наконец-то мы на месте, что прибыли чуточку позже (примерно на 4 часа), но телефоны не работали.
Потом народ стал дружно обсуждать место стоянки. В принципе большого выбора для разбивки стоянки не было. Только на мокрой лужайке около дороги у фонаря, где впрочем, уже начиналась заповедная зона, а значит, «было небезопасно», или в полной темноте у реки. Где было грязно, сыро и темно.
Женщины «проголосовали» за лужайку, однако нашелся один предприимчивый дядя инженер и азартный дядя геолог, которые потащили всю команду в ужасную тьму и непролазную грязь. За тем, чтобы перетащить рюкзаки, палатки и байдарки каждый участник похода сделал примерно 3-4 ходки. Каким-то чудом установили палатки.
Глубокой ночью туристы, наконец, успокоились и разбрелись по палаткам. Однако кое-кто продолжал балагурить. Не обращая внимания на крики и восторги товарищей, наша маленькая компания, состоящая из меня, Арсюхи и Наташи, отчаянно пыталась заснуть, что, в конце концов, удалось, однако первая ночь похода была беспокойной. И к тому же холодной.

10.07.06. Воскресенье

Наступило утро. И опять слишком рано. Я не выспалась. Да наверно и не только я. Когда наконец-то, заставив себя, откинула спальный мешок и вылезла из палатки, я обнаружила, что практически все уже успели не только проснуться, но и почти собрать свои байдарки, поесть и складывали вещи, готовясь к плаванию.
«-Ну, мы и сони»,- подумалось мне. И начала потихоньку собираться. Подойдя к брату через некоторое время, я обнаружила его за чрезвычайно интересным занятием – он собирал байдарку, нарочито грубо называя ее байдой. Я предложила ему свою помощь, но, будучи не в духе, Арсюха нахально меня отшил. Не в силах мирится с чужим плохим настроением и явным хамством, я развила тему и нахамила в ответ. Немного «дружески» попререкавшись между собой, мы собрали байдарку и стали кидать в нее вещи. Берег был крут, и не помню уже кто, наверно т. Наташа, предложил одному человеку из нас стоять у лодки, а остальным подавать вещи. Непонятно почему у лодки выбрали стоять меня. Ну… конечно для меня без «катастрофы» это назначение не обошлось. А дело было так. Переживая о том, как бы у меня не смыло волной мои гоночные очки, которые я взяла с собой, дабы при случае прятаться от жарких лучей солнца, я привязала к ним веревочки. И, думая, что таким способом я обезопасилась от возможных неприятностей, повесила их на шею. Ну, черт меня дернул это делать! И конечно, когда я принимала очередной груз, который полетел на меня из нежных рук Наташи, они лопнули при соприкосновении с этим грузом. «-…..ЁЁЁ-маЁЁЁ!» или что-то подобное невольно вырвалось из моих уст и мое настроение разом стало ниже плинтуса. Было очень жалко. Эти черные, полностью закрывающие глаза очки были у меня любимыми, и мало того, они не раз спасали меня от мерзкой пыли и колючего ветра, когда я мчалась на велосипеде на большой скорости.
Ну конечно, последней каплей было замечание Наташи о том, что, она, мол, предупреждала о возможных несчастных случаях, связанных с очками.
Я физически стала ощущать, как моя физиономия начала каменеть и превращаться в некую маску. «- Хорошенькое начало»,- крутилось в голове. Кое-как мы закинули оставшиеся вещи, плюхнулись в лодку и отчалили от берега.


ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…