А ещё счастье может храниться в старом комоде, пропахшее временем, свернутое моточками мулине.
- Настоящее, китайское, - говорила мне бабушка, перебирая нитки,
- будешь потом вышивать.
Это было её счастье. Вышивать. В послевоенное трудное время, когда от работы опухали руки, когда нечего порой было есть, когда отчаянье подступало и скручивало так, что не выдохнуть, она, ночами, садилась за пяльцы, и игла проворно и послушно рисовала нитью то, чего не было в серых буднях.
И мечты уносили её в неведомый мир и она была счастлива.
К сожалению, многое из того что она вышивала приходилось продавать, чтобы как-то прокормиться. Красоты работы, говорят, были невероятной.
Когда бабушки не стало, в комоде мы нашли моточки китайского мулине, те самые, послевоенные, с бумажной лаковой ленточкой. Такие же яркие и сочные, как будто и не минуло полвека. И старую вышивку,обыкновенную салфетку( к сожалению больших работ не осталось ни одной) незаконченную чуть-чуть.

Я взяла нитки, и хотя, никогда этого не делала ранее, закончила бабушкину работу.
В память о ней и её счастливых ночах.
Несколько маленьких фиолетовых цветочков в правом углу.
Храню её как драгоценность, вместе с мулине.
Вдруг, когда-нибудь, мои дети достанут нитки из холщового мешочка и счастье выпорхнет им вслед.
[531x699]
Моя бабушка Екатерина Николаевна, здесь ей 16 лет. 1934год.
[400x533]