Добро и зло. Человечество в лице самых светлых умов ломало голову над этим вопросом с тех пор, как научилось думать, передавать свои и перенимать чужие мысли. Самой первой попыткой расставить все точки над "i" стала рели-гия. Языческая или монотеистическая, но любая религия в чёткой, но не терпя-щей возражений форме указывает человеку на то, что такое хорошо, а что такое плохо. В этом плане языческие религии более богаты, т.к. в них существует не-сколько богов и каждый из них по своему хорош или плох; а это уже какой-то выбор. В монотеистической же религии имеется один бог и определенный набор запретов и предписаний; таким образом, человеку предлагают уже максимально детализированную систему поведения - и безо всяких объяснений. Все примеры недоказуемы.
Немного позже появились всевозможные толкования существующих религий - в этом плане ислам обошел всех - существует несколько тысяч различных толкований различных сур. В них человеку предлагается несколько иная картинка - контуры те же, а содержимое уже не то. В большинстве случаев это оторванные от жизни советы на тему "попадает ли верующий в ад (рай)?" и прочее, что частенько по-пахивает. Ещё чуть позже религию стали кроить так, как было удобно церкви. Начались многочисленные религиозные войны, где простой народ пытался отстоять своё мнение по данному вопросу (а государство и церковь - нажиться).
С развитием печати стали появляться всевозможные произведения прозы и поэзии, которые давали уже новый взгляд на вещи - правда, в первое время под-чиненный религии - ибо инакомыслие каралось инквизицией. На данном этапе всё сводилось к трем возможным взглядам на вещи, а именно:
1. надо жить так, как завещали предки
2. нужно жить еще правильнее
3. возможны и исключения.
Однако с каждым столетием давление инквизиций ослабевало, и в мас-сы пробивались уже более свободные книги, где добро не всегда совпадало с библейскими эпизодами - мягко давалось понять, что иногда заповеди можно и нарушить - на благо общего дела. С каждым столетием книги становились всё смелее, а предложенные теории - всё сложнее.
В данном эссе я хотел бы детально изложить все возможные аспекты по-ставленного вопроса.
Для начала, надо, как и во всякой задаче, указать исходные данные, от-правные точки, константы и т.д. Самое первое, что хотелось бы отметить - и добро, и зло - ни в коем случае не привязаны к конкретным ситуациям и систе-мам - и определение можно дать только самое относительное; если говорить от-влеченно, то это две линзы, проходя через которые люди, дела, мысли, поступ-ки, принимают определённый характер. Добро - это то, что в своём корне имеет чистоту и, как цель, - положительный исход и созидание. Зло - наоборот, стре-мится к разрушению, в корне своём имеет цельность - истинное зло, в отличие от добра, не проявляется в мелочах. Далее - отношение между добром и злом. В данном случае самая простая и актуальная аналогия - математическая - плюс и минус. Я придерживаюсь теории двух абсолютов. Что это значит? Во всем, о чем бы ни зашла речь, есть две стороны. Это и есть абсолюты. Абсолют - это то, чем заканчивается бесконечность. Абсолюты различаются лишь знаком и потому похожи - абсолютное зло порой может быть благим, а чистейшее добро - иметь оборотную сторону.
Итак, раз уж разговор зашел о линзах, то не лишним было бы сказать что их существует множество; каждая религия, каждая идеология, каждая книга, каж-дый фильм - предлагают нам свой, оригинальный комплект линз - и чем больше он не похож на наш собственный, тем больший эффект он производит. Автор, излагая свои мысли, дает нам возможность примерить свои очки. По природе своей, люди таковы, что нуждаются в том, чтобы часто менять эти линзы. Невозможно иметь абсолютно четкое и однозначное понятие добра и зла - так как они порой пере-текают друг в друга - это магнит: два полюса, а основание одно. Здесь мне хо-телось бы привести два примера из литературы.
Всем известно, что Виктор Гюго был масоном. Гюго в своих произведениях был верен масонскому образу мысли - он яростно ломал стереотипы. В его произ-ведениях очень мало однозначно отрицательных или положительных персонажей - всё очень тесно переплетено между собой. И вот два ярких примера - Клод Фрол-ло ("Собор Парижской Богоматери") и Жавер ("Отверженные"). Оба этих героя яв-ляли собой абсолюты, они шли к своей цели, не останавливаясь ни перед чем. Обоих считают, нехорошими, в общем-то, людьми. Но это далеко не так. Первый, потеряв всю семью, кроме маленького брата, решил служить миру - он подался в религию и достиг в ней больших высот (имея сан архидьякона, он общался даже с самим королем) - но он не остановился на этом - он изучал науки. Ещё на самой заре своей службы он подобрал и приютил уродца, от которого отказалась даже сама церковь, которой сам бог велел творить благое (первое противоречие). И вот, прожив немало, он влюбляется. Будучи натурой сильной, он не желает сто-ять в стороне, он пытается приблизиться к объекту обожания. И лишь после это-го становится негодяем. Вот главное противоречие: с одной стороны - убийца, с другой - благородный и самоотверженный человек. С другой стороны, если судить жестко, обе его жертвы были достойны того - Феб был фальшив, Эсмеральда - слишком глупа и недальновидна. Второй пример - Жавер. Жавер был сыщиком и верил в свое дело. Он был готов сгноить человека за малую провинность, всю жизнь гнался за бывшим каторжником, совершившим лишь незначительное преступ-ление, в конце концов, поймал его - но, поняв, что тот спас ему жизнь, уто-пился, чтобы не нарушить закона – отпустить каторжника он не мог.
Я считаю, что нельзя делить всё на добро и зло и общепринятые понятия устарели. Добро может быть лицемерным, а зло – милосердным, если это, конеч-но, настоящее зло, которое стремится к разрушению, а не истязанию. Я приведу ещё два примера – на этот раз – из жизни. Находясь в мечети, я стал свидете-лем одного разговора. Мулле задали вопрос: кто виноват в том, что одну девуш-ку изнасиловали в возрасте восьми лет, где была «божественная» справедли-вость? Муллу, нимало не думая, ответил: она, потому, что не носила хиджаб и не молилась аллах. И дело не в том, что мулла лицемерил. Он не лицемерил во-обще – он верил в то, что он сказал. И если служитель мечети, на которого са-мим богом возложены полномочия творить добро, не является одним из олицетво-рений добра – то что же, в таком случае считать добром и истиной?.. И второй пример. Как-то в руки мне попала «Сатанинская Библия», написанная Антоном Шандором ЛаВеем. В ней были перечислены заповеди сатаниста. Где-то в середине списка была и такая: «не причиняйте зла маленьким детям». Сатанизм, явное проявление зла, оказался милосерднее всего ислама в лице муллы.
В целом, всё, что имеет положительный знак, ненадежно – последний гад всегда может сделать что-то доброе, но никогда не станет хуже – ему некуда падать; святоша никогда не станет светлее – он и так светел – но он всегда может совершить подлость. Очень мне кажется, что природа добра и зла сходна природе атома, или электричества – и подчиняется тем же законам.
Нужно вводить новую систему ценностей. Я считаю, что истинным пороком является фальшь, ибо она есть обман. В таком случае все будет идти по честным законам. Зло будет открытым и не таящимся и не будет вероятности получить удар со спины, слабые не будут страдать от рук сильных; добро будет добром для всех и всегда – независимо от одежды, вероисповедания и мнений. Если про-должить разделение: добро – это истина, зло – это обман и фальшь. Усугубляет всё невежество – только в темноте мы можем наступить кошке на хвост и быть исцарапаны. Свет знания позволяет удержаться от падения в пропасть пороков современного общества – лицемерия, ханжества, обмана. И речь идет не о знани-ях мирских – то есть связанных с науками и профессиями, а о знании истины. И заключается оно в том, что нельзя судить человека до тех пор, пока неизвестны мотивы его поведения, его мысли, его душа – так как зачастую мы бываем слепы и судим лишь со своей колокольни. И знание это приходит лишь тогда, когда уходит фальшь.
Единственный способ искоренить все пороки – это открыто заявить о них, выйти в середину круга и, не боясь ненависти и насмешек, сорвать личины с фальшивых идолов.