Пристрастная любовь погашает любовь Христову

   Святая Церковь хочет, чтобы, слушая притчу о блудном сыне, мы пришли к сознанию, что мы и сами - блудные сыны и дщери, и чтобы, подобно блудному сыну, мы пали в раскаянии пред Отцом Небесным и воззвали к Нему: Отче, согреших на небо и пред тобою (Лк. 15, 18). Сделали ли мы это, братия, почувствовали ли горечь раскаяния и желание пасть пред Отцом Небесным если не на землю, со слезами и великим самоуничижением, то хотя бы со скорбью в сердце, мысленно?

   Конечно, в нынешний гордый век весьма немногие склонны назвать себя блудными сынами и дщерями. И они, быть может, правы с точки зрения мира. Но ведь мы не должны забывать, что после суда мира мы будем еще судимы Судом Евангелия Христова. Неужели мы можем оправдаться пред Богом за то только, что еще не погрязли в блуде и распутстве, как блудный сын из притчи? Разве нечистые помыслы и вожделения не оскверняют нашего храма телесного иногда еще больше, чем само дело? Разве, исполненные нечистыми и страстными помыслами, мы можем сделаться храмами Духа Святого, к чему призываемся мы нынешним апостольским чтением (1 Кор. 6, 19)? Вспомним слово Христово о том, что даже взирающий на жену с вожделением уже совершает тем самым в сердце своем прелюбодеяние (Мф. 5, 28). Итак, хранили ли мы себя от нечистых помыслов и вожделений, когда ходили по улицам, когда увлекались не в меру чтением книг, возбуждавших нечистые мечты и представления, когда охотно беседовали о том же?

   Будем измерять свое духовное настроение той мерой, какую указал Господь, когда сказал: возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею мыслию твоею (Мф. 22, 37)! Между тем мы, обольщая себя мыслью, что те или иные удовольствия мира сего дозволены или не запрещены в Евангелии Христовом, готовы предаваться им без меры и размышления, со страстью, которая совершенно погашает в сердце нашем любовь ко Христу. Конечно, не запрещено в Евангелии пользоваться благами мира, но в какой мере?

   Не заповедал ли Господь всем Своим последователям оставлять и даже возненавидеть ради Него жену, детей, братьев, сестер, имения (Лк. 14, 26), когда кто начинает любить их более, чем Христа, оставлять если не самим делом, то волею, путем подавления в сердце пристрастной любви, погашающей любовь ко Христу? Конечно, не запрещено людям ни наслаждаться благами мира, ни жениться, ни пользоваться вообще благами мира, но как пользоваться? Так, чтобы имеющие жен были, как не имеющие, и плачущие, как не плачущие, и радующиеся, как не радующиеся, и покупающие, как не приобретающие (1 Кор. 7, 29-30), т.е. не предавались бы любви к миру с всепоглощающей страстью. Не поэтому ли Господь, чрезмерное пристрастие ко всему этому приравнивал к состоянию развращенного мира пред всемирным потопом или во время гибели Содома и Гоморры (Лк. 17, 26-30)?

   Посему слышанная нами ныне притча да напомнит нам, братия, о всех путях нашей жизни, которыми мы ходили блудно! Не будем оправдывать себя и исключать из числа блудных сынов потому лишь, что мы не погрязли в порочных делах: ведь уже услаждение нечистыми помыслами и вожделениями в сердце есть прелюбодеяние духовное, так как из помыслов, если мы не отгоняем их от себя, как из семени, рождаются непременно и худые дела. Исполнимся и к самим помыслам той же ненавистью, какой исполнены были к врагам своим евреи в Вавилонском плену, воспевавшие: блажен, иже имет и разбиет младенцы твоя (т.е. Вавилона) о камень (Пс. 136, 9).

   Да не угасает в сердцах наших любовь, особенно к этому дому, в котором мы собираемся для молитвы и поучений духовных, ибо Господь храм назвал домом Отца Своего, когда сказал: дом Мой домом молитвы наречется (Мф. 21, 13). Кто с неохотой, с холодностью, даже с ожесточением приходит и стоит в доме этом, тот - блудный сын, ушедший из дома отчего в страну далече (Лк. 15, 13). Посему возлюбим дом сей, чаще и с любовью будем сюда приходить к Небесному Отцу Своему! Аминь.

Священномученик Фаддей (Успенский), архиепископ Тверской.