Впрочем, наутро мне хватило собственных неприятностей. Открыв глаза, я долго не мог понять, почему обзор сократился почти что вдвое; подняв руку к лицу, я отметил, что мне приходится доворачивать голову, чтобы увидеть ее целиком. Перебинтованная половина лица болела и немного чесалась, так что я счел за лучшее снять повязку и посмотреть на себя в зеркало. Щеку и часть виска полностью заняло раздражение с признаками опухоли, которые крайне меня обеспокоили, и хотя в остальном я чувствовал себя достаточно хорошо, в животе заныло от смутного беспокойства.
Я накормил Харона, который еле пришел в сознание, кашлял и плевался за борт телеги кровью. Глаз висел над ним в воздухе и обдувал ветерком от своих крыльев. Скоро проснулась и Рыжая, посмотрела на меня, и - мне показалось? - на ее лице появилось выражение безнадежности. В молчании мы свернули лагерь и выдвинулись в сторону перевала, объехав поваленное дерево через поляну, на которой встали лагерем..
- Нам нужно торопиться, - только и сказала она, - возможно, еще можно попытаться что-то сделать.
- Ты думаешь, те солдаты... - начал я. Она кивнула.
Я послал Глаза вперед, и псевдокобыла пошла галопом. Телега подпрыгивала на камнях, а я клацал зубами на каждом подскоке и думал только о том, чтобы Харон вытерпел эту безумную гонку. Впереди поднялся гребень перевала, а когда мы влетели на него, из груди Рыжей вырвался полувздох-полустон. Да я и сам, признаться, не обрадовался увиденному.
Впереди по дороге в воздухе висело дымное марево. Похоже, успевшие до нас нашли и сожгли целую деревню. Я поднял Глаза вверх и с высоты мы разглядели блеск солнца на остриях копий. Значит, ушли не все... Услышав это, Рыжая остановила повозку.
- Если кто-то еще жив, у нас остается шанс. Среди уходящих был кто-то в рясах?
- Да.
- Хорошо... значит, прежде чем сжечь "скверну", они ее еще немного пообличают. У нас есть немного времени.
Справа я заметил кладбище, и мы бросились туда.
- Поднимай, - коротко бросила демонолог. Я достал нож и собрался чертить печать, - Не так.
- Может, лучше ты? - спросил я.
- Не в этот раз, - покачала она головой; тон ее был таков, что я потерял всякое желание возражать.
Отвлекаясь от окружающей обстановки и сопутствующих обстоятельств, должен сказать, что это было красиво. Рыжая делилась со мной силами, так что дело шло легко как никогда: легкий серый прах, вырывающийся из-под земли превращал погост в подобие долины гейзеров, если только из содержимого гейзеров кому-то когда-либо приходило в голову творить длинные поджарые тела адских гончих, небольших драконообразных тварей и прочей фантасмагории. Все, что я считал необходимым для атаки, было сотворено и окружало нас нешироким, но плотным кольцом. Всего два десятка боевых единиц - не так уж велико было это кладбище, не так уж богато на исходный материал, - но каждое вызванное существо я ощущал частью собственного тела. Около получаса ушло на то, чтобы научиться управляться с этим многоногим, многоглазым, взаимно независимым чудовищем, центром которого я стал, но Рыжая без колебаний дала мне это время. Как только я заявил, что готов, она распрягла псевдокобылу и вырастила на ней несколько дополнительных когтей и шипов.
- Будет охранять Харона, пока мы деремся, - прокомментировала она свои действия, - выдвигаемся.
Мы вскочили на спины двух ездовых псов - огромных мощных зверюг, на которых я не поленился вырастить шерсть, и в молчании, нарушаемом только скрипом камней под когтями и хлопаньем крыльев, наша маленькая армия рванулась вперед. Я обернулся, чтобы еще раз посмотреть на телегу; Харон, пересилив себя, поднялся над бортом и смотрел нам вслед. Я погрозил ему кулаком, он - шутливо отсалютовал в ответ, но по лицу было видно, чего ему стоила эта легкость. Я сглотнул. Тоже мне, отличник по мастерству контроля... а когда я отвернулся, мне стало не до того.
Потому что оказалось, что мы приехали и уже деремся.
Нас встретило вдвое больше народу, чем шло ночью по дороге. Вооруженные мечами и арбалетами, они не оставили бы нам шансов, если бы не были застигнуты врасплох - наша атака просто разбилась бы о строй, ощетинившийся копьями и плюющийся болтами - но мы успели раньше, и закипевший бой даже можно было с некоторой натяжкой назвать равным.
Сотворенные мной твари, хоть и обладали высочайшим болевым порогом - в силу слабой обратной связи по нервной системе - но, тем не менее, гибель каждой из них была для меня изрядно неприятным ощущением; проще говоря, я выл в голос всякий раз, когда неудачно прыгнувший пес насаживался на чье-нибудь копье, или когда арбалетный болт протыкал какого-нибудь из моих "птеродактилей". В силу этого я иногда терял над ними контроль, и тогда его подхватывала Рыжая, давая мне время восстановиться. Я даже не задумывался о том, почему это удается ей с такой легкостью - мне было не до того.
Иногда я, правда, находил время для того, чтобы взглянуть на нее, и отмечал, что она сражается механически, отточено - как будто заранее знает, где встретит каждое движение противника, отмечал и то, как иногда похожи бывают наши техники... если улучшить мою на несколько порядков, разумеется. Но размышлять о причинах такого сходства? - увольте, только не в драке.
В конце концов нас осталось четверо - я, она, и твари под нами, а их - около десятка, из которых половина была в рясах, с мечами, взятыми у убитых. Все мое тело взывало о снисхождении, избитое фантомными болями от уничтоженных существ, но разум давно готовилась захлестнуть знакомая кровавая пелена. Янаконец обнажил клинок, поднял свою тварь на дыбы и понесся на первого из... солдат? воинов? ополченцев? неважно. Я успел разрубить его почти напополам, игнорируя доспехи так, будто они были жестяными, после чего полностью потерял над собой контроль. Мелькали искаженные лица, фонтанами брызгала в лицо кровь, меня мотало из стороны в сторону - это мы оба, я и моя тварь, пытались уворачиваться от ударов копий и мечей. В моем левом плече засел арбалетный болт, и я вяло отметил, что у меня остается около нескольких минут до момента, когда я начну отключаться, и это только придало мне сил. Через минуту или около того последний противник упал на землю, и все замерло. Я остановился и осмотрелся; в глазах темнело, меня била крупная дрожь.
Оказывается, меня порядочно унесло вглубь деревни; то ли я гнался за кем-то, то ли меня теснили... Здесь большинство домов было цело, и не было видно трупов жителей. Рыжей тоже в округе не оказалось, так что я решил вернуться на исходную позицию, чтобы встретиться с ней там и рассказать об увиденном. Спотыкаясь, я побрел обратно - ездовую тварь я тоже успел потерять.
Я нашел ее возле стены одного из целых домов; если бы не пламенеющая под солнцем шевелюра, я не отличил бы ее от окружающего кровавого месива. Она была еще жива, но мое чутье подсказывало - еще немного, и она присоединится к сонму моих потенциальных клиентов. Забыв про собственную усталость и дрожь, я бросился вперед.
- Я... так и знала... - выдавила демонолог, распределяя оставшиеся силы так, чтобы не сказать ни слова зря. Я поднял ее на руки и утер краем мантии кровь с лица, - Не... получилось. Не ищи выживших - их нет. Дождись... Марину, она знает, что делать... вот, возьми...
Она вздохнула и обмякла. Я посмотрел на то, что получил от нее - это был еще один конверт, будь он проклят! Иногда кажется, что Вселенная держится исключительно на бумагах разной степени запечатанности. И как, скажите на милость, следует вызывать суккубу, и чем она сможет помочь? Я опустил руки и некоторое время так сидел, после чего поднялся сам, поднял пару зомбей и отправил их рыть могилу. Как минимум, одну.