В продолжение идеи [Part I & Part II]
Она несколько раз прошлась по тропинке туда и обратно и, очарованная прекрасным утром, остановилась у калитки, заглянув в парк. За пять недель, проведенных ею в Кенте, в природе совершилось немало изменений, и теперь с каждым днем все пышнее раскрывалась молодая листва на рано зазеленевших деревьях. Она хотела было зайти в парк поглубже, как вдруг заметила человека в прилегавшей к ограде группе деревьев. Он шел по направлению к ней. [Дж. Остин “Гордость и предубеждение”]
Душистые персики разбежались россыпью по белой скатерти – легкое кружево по краям и пара мережек; убежали из большой вазы красно-винного стекла. Ты сидишь у открытого в лето окна, лишь чуть колышется белая занавесь. За широкими в пол французскими окнами лето плещет в парке солнечными лучами сквозь зелень тонких листьев. Гравиевые дорожки шепчутся под чьими-то ногами, кто встал сегодня с рассветом и отправился в туман чуть розоватого восхода над покрытым прохладной росою лугом – он прошел через старую аллею вековых дубов и присел в задумчивости на скамейку…
Но то было утром, а сейчас ты сидишь у окна, скрытого тенью дикого винограда, в легком белом платье и с книгою в руках. Ты укрылась от шума дома, что полон гостей и их шуршащей сплетнями суеты, в тишине библиотеки, и сейчас сидишь у окна, скрытая многочисленными книжными шкафами.
Вечером будут сиять твои глаза в гостиных, вечером ты будешь танцевать, а лампы под зеленым абажуром мягко раскрасят золотом дерево фортепиано – твои пальцы так легко скользят по костяным клавишам. Атласные туфельки скользят по паркету, платья легки и изящны, а локоны растрепались по плечам; но ты стоишь у окна и смотришь в ночь, и твоему уму не верят знатные джентльмены.
Ночью, при свете свечи, ты проведешь тонкой рукой по ткани одеяла, вспомнишь вечер и вновь влюбишься в книгу, что пленила тебя днем. Хрупкий маленький мирок замкнулся на людях: мелкие желания, мелкие помыслы. Но ты оказалась выше.
Гордость и предубеждение каждого дня.