Рубин зажёгся на ветвях,
потом стал пруд и гол, и тих.
А светлоту полян лесных
усеял побуревший прах.
[Г.Тракль “Время года”]
Нарисуй мне зиму. Нарисуй мне зиму, что увидим лишь я и ты. Гулким одиночеством заснеженных аллей парка, единением сводов темных ветвей, витым в своей пустоте чугуном скамеек. Серым небом, белым ветром, черною водою; и лед, лед замерзших озер. Мягкими шагами, тонущими в девственном покрове тонкого кружева; приглушенными словами.
Нарисуй мне зиму заледеневшими бордовыми цветами, что разбиваются, падая на землю моих следов. Заснеженными полями, сломанными колосьями; тонкими руками босоногой девушки в белом платье, идущей к тебе. Синим инеем недвижимых губ, остекленевшими глазами и небом, пустынным небом мертвых полей, что отражаются в них.
Закатом, замершим на заснеженных ягодах рябины, застывшими капельками крови на перышках береклеста. Черными елями, таящими мрак под своими ветвями; черными резкими сумерками лесной чащи, мечущимися тенями. Неиспитой тоской тающего заката…
Снег покалывает тысячами иголочек тонкие пальцы, покрывает их синим инеем. Тонкие пальцы остро чувствуют холодный воздух одиночества.
Нарисуй мне зиму взмахами всех кистей метели и заледенелыми окнами; жарким огнем вина и запахами огня и дерева. Отогретыми пальцами и оттаявшими губами нарисуй на мне зиму.
