Ах, Алиса, ты делаешь меня похожей на Фисбу, что в смятении приникала к тонкой стене, отделявшей ее от Пирама. Ты сидишь в соседней комнате, ты будто рядом – нужно лишь протянуть руку и коснуться тебя кончиками пальцев. Но ты далеко, и мириады неузнанных расстояний отделяют тебя от меня здесь. Ты в лабиринтах своих мыслей, что жадными корнями сплелись с миром во вне, ты в других вселенных – или же я затерялась,  осталась в мирах своих? Здесь, мне осталось лишь любимое тело, что не откликается на мои поцелуи.

Я стою, прижавшись к закрытой двери, вжавшись в нее, дабы приблизиться на последние из возможных неизмеримых миллиметров отчаяния к тебе, что не здесь. С приоткрытым ртом я ловлю каждый скудный звук – стена, что возведена меж нами моим желанием не помешать тебе, впитывает каждый твой выдох, и я уже готова счесть ее твоей любовницей, к тебе приближенной. Я хочу стать картинами в твоей комнате, но мое прерывистое дыхание способно нарушить твое уединение. Тело будто окаменело, и я не могу сделать шаг к тебе, в пол вросшая, застывшая, я не смею дышать, а чьи-то руки лишь сильнее сдавливают горло.

Я не смею уйти, шагу сделать в сторону, ибо знаю, что не смогу прожить без ощущения тебя рядом. Это похоже на предел, к которому есть стремление, но которого нельзя достичь – мне нельзя, я сама так решила. И в столь малом расстоянии, когда до тебя мне остается лишь протянуть руку, где воздух становится предельно плотным и густо-вязким, я не могу тебя коснуться. Нити стремлений не помешать тебе, что в мире внешнем, превратились здесь в тугие веревки, что больно впиваясь в мне в руки, не дают приблизиться к тебе.

Я буду ждать тебя за дверью в соседнюю комнату, я дождусь тебя. Возвращайся…