при рождении пуповина вросшая в позвоночник оборвалась, крепко зацепившись концами в тазобедренные кости. как остановить хлещущую кровь из середины живота, откуда она, словно змея в агонии, вертелась и разбрызгивала капли? недолго думая вогнали ржавый винт. не потому, что рядом не было чистых. просто смотрится красивее и добавляет наличие подтекста. потом дали имя и предложили жизнь, такую какую предлагают всем новорождённым. но подтекст, увы, закрепился изначально, до нарицательных и собственных, до любых определений с самыми сложными логическими ответвлениями.
а из живота выпирал круглой шляпкой винт, и приходилось отказываться от тонких рубашек. по той же причине никогда не появлялся в общих раздевалках или на пляжах. ерунда. волновало совсем другое, время от времени при разговоре винт начинал резонировать в такт словам, постепенно заглушая их. старался укреплять направление смысла, огибая намёки, но ржавый гудел всё сильнее и чаще. просто такие звуки интереснее, а подтекст намного легче, да, правда.
вот так и повелось.
когда пытался его вытащить из живота, позвоночник начинал опасно гнуться, грозя сломаться пополам. врачи кивали головам. друзья мыли руки, чтобы не заразиться. винт скрипел. слов уже не было слышно.