В колонках играет - битлы
Настроение сейчас - классное

Скажите Вам, нравятся любовные истории? Я про любовные истории без женатых мужчин, яда и кинжалов. Про те истории, когда все легко и невинно.
Ну, конечно, нравятся! И мне. Только за время моего пребывания в Париже со мной еще не случилось не одной такой истории.
Вчера я купила новое платье. Оно нежное, как тюльпан. Я надела перстень, купленный на rue Saint-Louis-en-l`isle в галерее «Карла». Нитку жемчуга завязала узелком на шее, и чтобы завершить образ вставляю в уши сережки жемчуженки. По дороге в школу солнце греет платье, и оно требует(да, да требует!) любовных историй.
Я его утишаю, как могу, разглаживаю складки пальцами. Оно трепещет и вздымает подол от несуществующего ветра.
- сегодня же!- упорствует платье.
Я вошла в класс с опозданием на 20 мин. И все взгляды обратились на него. На платье. Марко не мог оторвать глаз. Платье осталось очень довольно собой. Простите, Вы же не знакомы с Марко. Он-…гм…главный плейбой нашей школы.
До приезда в Париж я воображала, что моя жизнь будет окружена галантными высокими брюнетами с улыбкой а-ля Ретт Батлер. Но в реальности я встретила не много по-настоящему галантных мужчин. А еще меньше высоких…увы! А вот Марко оказался удачным сочетанием галантности, высокого роста и чувства юмора. Он приехал к нам в школу из Цюриха. Если в Цюрихе все мужчины как Марко, повезло, я скажу тогда швейцаркам! Прекрасная атлетическая фигура. Жесты, скулы и подбородок выражают волю. Золотистая шевелюра в сочетание с голубыми глазами вызывают не подсознательную симпатию женщин.
Самый скучный урок с легкой подачи Марко превращался в фарс. А преподавательница вместо того, чтобы объяснять грамматику, давала нам наглядный урок французского флирта.
Все девчонки сходили с ума по швейцарцу. Все, кроме меня. Есть у Марко такая самодовольная улыбочка прячущиеся в краешках его идеальных усиков, явно выдающая в нем необъятных размеров нарцисизм. Есть правда и другая причина. Мне нравится Роберто.
Платью Марко не понравился, оно прошептало: «он проводит перед зеркалом больше времени, чем девушка!». Платье просто задело, что он перестал обращать на платье внимание, а болтал со своей соседкой. Соседку зовут Мишель и она тоже из Швейцарии. Я шепнула платью: «мне кажется у них роман». «Может быть - ответило оно,- в любом случае с нами у него нет шанса!»
Вот такое у меня платье! Во время перерыва Марко и Мишель мило щебетали. На сколько это, конечно, возможно «мило щебетать» на швейцарском-немецком. А после перерыва мы закрепляли новые грамматические обороты, разыгрывая импровизированные сценки. Нам с Марко выпало разыгрывать влюбленных на первом свидании. При этом мы должны использовать Субженктив! Во время сценки у Марко затекла спина (мы сидим понарошку в ресторане). И он стал канючить, чтобы я ему сделала массаж. Прямо в ресторане! Я сказала, что не делаю массаж на первом свидании. Но Марко обвинил меня в жестокосердии, заявив, что у него приступ артрита.
Глупости, какие! Артрит – болезнь суставов, - парировала я. И тогда он стал ныть, что у него шейный артрит и смотреть так жалобно…Пришлось делать массаж! В ресторане! На первом свидании! Марко потом сожалел, что нам не выпала сценка в офисе, он бы тогда был шефом, а я … секретаршей!!! Но мы и так сорвали аплодисменты. Нашей группе понравилась сценка. Всем кроме преподавательницы и Мишель. Когда занятие закончилась, я замешкалась, пытаясь запихнуть тетрадь в сумочку, где все место было занято фотоаппаратом и косметичкой. Преподавательница, стирая с доски, произнесла: «Я хотела с тобой поговорить. Знаешь, у нас так одеваются только проститутки» и она кивнула на платье. Я так и осталась стоять с открытым ртом. Мое платье скорее милое, но ни как не вызывающее. Оно чуть выше колен. Или она имела ввиду чулки? Но ей не может быть известно, что это чулки, а не колготки. И они телесного цвета и их почти не видно на ноге! До отъезда моей подруги Тины, мы вместе забрели на улочку Сент-Дэни. Мы искали один магазин, а забрели на улицы проституток. Зрелище я скажу не забываемое! Улица просто бурлила дамами легкого поведения. И они очень мало походили на людей. В них было что-то феерическое. Скорее инопланетные богини похоти, чем земные женщины. Роскошные парики, чуть прикрытые пышные формы, алые губы и много-много-много лакированной кожи. Некоторые подпирали стены, поигрывая хлыстами...
Мое платье расстроилось. Оно обиженно молчит. Все ушли обедать. У меня больше нет сегодня занятий. Я собиралась выгулять платье в Люксембургском саду, а вместо этого мы стояли, прислонившись к окну. И смотрим как ливень смывает наши планы. Капли-горошенки летят с неба, отскакивают от тротуара, а потом падают назад. За считанные мгновения улицы превратились в булькающий бульон. Мне грустно, обидно немного, хочется в Москву и плакать.
- Я тоже не взял зонтик - послышался за спиной приятный голос с испанским акцентом. И Роберто добавил: У тебя красивое платье, и оно чудо как тебе идет!
- Правда?- улыбнулась я.
- Конечно! Хочешь, я тебе сыграю на фортепьяно? – предложил он. Я, конечно, хотела. Я до этого и понятия не имела, что Роберто пианист, и что у нас в школе есть фортепьяно. Роберто взял меня за руку и провел в маленькую комнату. Всю комнату занимало старое пианино и два стула. Роберто сел, я села рядом. Он заиграл.
Пальцы скользили и гладили клавиши, звуки послушно наполнили комнату. Грусть и радость боролись в сердце. Эти два чувства состоят из одного вещества – воды. Вода бьется в окно, и жжет уголки глаз. Роберто оказался настоящим виртуозом. Я хочу незаметно вытереть глаза. Но Роберто смотрит на меня. Как странно, он не играет, а тишины нет. Лишь безумный грохот сердца. Моего или его? Не знаю. Роберто стер мои слезы. Грусть исчерпалась и я улыбнулась. Его черные ресницы коснулись моей щеки. В этот момент дверь резко распахнулась: «А, это вы!- дружелюбно зазвенел голос моей преподавательницы. А я думаю, кто это здесь так здорово играет?!». Мне очень захотелось, чтобы в окно влетела шаровая молния и испепелила француженку. Момент был испорчен, ждать пока кончится дождь не имело смысла. И мы вышли под потоки воды. Я пошла к метро, а он по направлению к дому. «C`est la vie» вздохнула я, но Роберто окликнул меня.
- Я завтра возвращаюсь в Барселону.
«Бум» загрохотало на небе. Ливень начался еще сильней. В центре Парижа, под ударами грома и брызгами он поцеловал меня. Платье промокло насквозь.
- я приеду на выходных. Если хочешь, приезжай ты. Я покажу тебе мой город. Приезжай, тебе понравится Барселона!

Роберто писал на листочке мой адрес и телефон. Вода почти сразу все смывала. Но это было уже не важно. Даже потоки времени не сотрут из памяти этот первый парижский поцелуй.
В общежитии я высушила платье феном. Платье осталось довольно.