"Когда высокий, седой человек с теплыми голубыми глазами как у моей мамы, в длинных белых одеждах вдруг бархатным голосом спросит меня:
- Чем можешь гордиться ты, Мария?
Я отвечу:
- Своей бесконечной жизнерадостностью.

Тогда он, смягчив голос и взгляд, задаст свой второй, и, как окажется, последний вопрос:
- О чём же тогда, Мария, ты сожалеешь?
И я, сверкнув глазами, тихо молвлю:
- Что никто не мог разделить со мной мои слёзы...".