Книги февраля 2019.

 

Хорошие.

 

Генри Каттнер, «Исполнение желаний».

На чтение этого рассказа меня сподвигла чистая случайность: выставляя классификаторы другому произведению на ФантЛабе, я промахнулся и линейность сюжета указал как «инверсионную». Оплошность тут же исправил, но попутно перешел по ссылке всех произведений этого типа. И на самой верхней позиции как раз и было «Исполнение желаний». Решив, что с инверсионными рассказами я еще не знакомился, воспринял это как повод к действию. Рассказ оказался коротким, написанным в 1948-м году, и для этой даты невероятно смелым и фантастическим. О роботе, который передаёт некоему человеку устройство, позволяющее «слышать» мысли людей из далёкого будущего. Но на деле, конечно же, всё не так, и повинен в этом тот самый инверсионный ход событий, вываливающий на читателя ошеломляющий финал. Выясняется, что читали мы вообще не то, что было в начале.

 

 

Джесс Буллингтон (под псевдонимом Алекс Маршалл), «Пепел кровавой войны». (Третья книга цикла «Багряная империя».)

Хм, а это точно финал трилогии был? Потому что если да, то что-то как-то он подразочаровал. Хотя бы тем, что добрые две трети книги весь костяк основных персонажей (а их скопилось прилично) находится порознь и занимается чем угодно вплоть до самобичеваний, лишь бы не идти к своей финальной стезе. Да и основных сюжетных вех на книгу что-то совсем мало, событийно значимых поступков или сюжетодвигающих поршней здесь гораздо меньше, чем в предыдущих двух романах.

 

Зато все огрехи искупаются персонажами, почти все их линии наконец-то стали любопытны сами по себе, в отрыве от общесюжетной завязки. Да, это связано как раз с тем, что они большую часть книги обособлены от других героев, находясь в конфликтной или просто опасной для жизни ситуации (ну, кроме Хортрэпа, этот жуткий перец, закусывающий человечинкой, в любой среде чувствует себя комфортно, в отличие от окружающих, которые мечтают оказаться от него подальше), но если это работает во благо, то пускай. Хотя я бы больше предпочёл баланс между личными трагедиями и страхами и сюжетными арками героев.

 

Короче говоря, приключенческого, военного и командного аспекта в книге меньше, чем в предыдущих двух, но это не сильно портит впечатление, если вы полюбили этих героев и готовы пережить с ними горестные минуты. Оно того стоит, таланта прописывать персонажей, награждая их смесью сволочного цинизма и чёрного юмора, у Буллингтона не отнять. И когда таких героев больше пяти и у каждого из них свой мрачный взгляд на окружающее, сюжетные поршни, как старенькие косточки Софии, могут ржаветь сколько угодно. Если понадобится, автор применит живительный эликсир.

 

 

Ричард Йейтс, «Нарушитель спокойствия».

Странное впечатление оставляет после себя роман Йейтса. Одновременно и горькое, трагичное, судьба главного героя не может восприниматься иначе, и светлое, яркое, открытое для душевного подъёма. Примерно схожие ощущения у меня были ещё в школе после прочтения ряда обязательной классики вроде Тургенева, Чехова, Гончарова, Куприна… Вот и Йейтс по стилю чем-то отдалённо их напоминает, наверное, для 1975-го года было характерно так писать, сейчас доля архаики определённо чувствуется. Но это только стиль схож с классиками, поднимаемые вопросы, антураж, герои, многие психологически грамотные сцены – они совершенно другие. Хотя бы то, какое значительное место в романе уделяется кинематографу и его влиянию на жизнь героев, споры о вкусах и предпочтениях читались очень захватывающе.

 

Да и в целом сам сюжет далёк от классических конфликтов, а если что-то и роднит – то исключительно душевные терзания и самокопания. Дело в том, что главный герой, «нарушитель спокойствия» (нужны ли здесь кавычки, становится понятно ближе к концу), из-за проблем в семье и с алкоголем однажды получает нервный срыв и попадает в психиатрическое учреждение. И немалая доля романа посвящена его адаптации к изменившимся условиям существования, как он проходит через знакомства с врачами и санитарами, как сближается с местным контингентом, участвуя в их мероприятиях и аналогах ролевых игр, как осознаёт, что именно ему грозит, как принимает все изменения во внешнем и внутреннем мире… С этой стороны конфликтология весьма занятна и почти полностью захватывает взрослого читателя.

 

Но есть и другое. То самое, сейчас почти позабытое классическое душевное терзание «тварь ли я дрожащая, или право имею», поданное в практически современной (для 75-го года) обработке. Ближе к финалу, когда вскрывается правда, червячок сомнения, грызущий где-то с середины книги, наконец находит выход на поверхность, и вся психологическая муть поднимается со дна души. Но вместе с этим ничего особенно гнетущего не происходит, роман всё равно остаётся весьма сбалансированным по части горечи и светлости.

 

Средние.

 

Ренсом Риггз, «Карта дней». (Четвёртая книга цикла «Мисс Перегрин».)

Настолько вымученное и ненужное продолжение трилогии о странных детях, что ничем иным кроме коммерческой наживы объяснить его не получается. А ведь книга, что самое невразумительное, ещё и обрывается буквально на полуслове, то есть, Риггз ещё и продолжение задумал.

 

Казалось бы, после всех тех испытаний, что выпали героям трилогии (они даже в аду побывали!), им не помешало бы уйти на покой. Собственно, так оно и планировалось, но видимо, что-то у автора перемкнуло, и он вместо новых миров стал клёпать вымученные приключения в старом с теми же героями, только поместив их в якобы неидеальную среду, вырвав из уютных родных петель. Да, было несколько забавно читать, как странные, но до боли нам знакомые попаданцы из прошлого адаптируются к современным условиям, как ходят в супермаркеты за покупками (невидимый чувак решает своровать, но напарывается на сигнализацию, эка невидаль!), как автор, отправляя их обратно в прошлое на Юг Штатов, не преминул дежурно и толерантненько пожурить расовую сегрегацию, как эти самые дети с душами столетних стариков выясняют между собой отношения, как Эмма пытается прояснить для себя, кого она любит больше: Джейкоба или его дедушку… Но это всё из области практически фанфикшена, от Риггза я ждал в первую очередь адвенчурный сюжет и новых странных персонажей. И то, и то в книге номинально есть, но на деле не выдерживает никакой критики.

 

Сюжет можно описать одной фразой: по подсказкам дедушки из прошлого Джейкоб сотоварищи едут составлять американский атлас петель, а попутно искать какую-то новую петлю и новых странных детей, не поставив в известность свою имбрину, мисс Сапсан. Разумеется, это всё плохо заканчивается. Да, то самое дорожное приключение и встречи с новыми «способными» детьми здесь имеются, но куда подевалась вся фантазия автора? Почему у него вместо приключенческого аспекта начала довлеть над событиями какая-то натужная мелодрама? Почему почти все новые герои так или иначе оказываются либо очередным ходячим посылом к толерантности, либо нарочито выпяченными карикатурами? По большей части, у книги даже нет вменяемого конфликта и противника! Только ближе к концу что-то подобное обозначается, но тварей и пустот на всю книгу – буквально парочка штук. И увы, фирменная фишка цикла – различные криповые фотографии странных людей – здесь тоже претерпела изменения, перейдя из разряда серо-выцветшего ч/б в цветную глянцевость.

 

Новую книгу, таким образом, стоит читать исключительно фанатам трилогии, которые соскучились по полюбившимся героям, но даже они рискуют остаться в полной растерянности. А ведь по-любому будет ещё не одна книга в этом мире, концовка «Карты дней» нагло обрывает повествование.

 

 

Том Светерлич, «Исчезнувший мир».

В последнее время мне всё чаще стали попадаться нарочито претенциозные и перехайпленные книги, которые сами из себя не представляют ровно ничего стоящего в плане писательского мастерства, но весьма годные как первоисточник для экранизаций. Особенно если за дело возьмётся человек, собаку съевший на подобных вещах, обладающий хорошим авторским видением и умеющий грамотно вычленить интересную историю из посредственного слога и мишуры.

 

Вот и «Исчезнувший мир» ровно такой же претенциозный до одури середняк, из которого может выйти замечательнейший фильм. В книжном варианте же – это целая сборная солянка жанров, когда один наползает на другой, но при этом каждый из них страдает либо от перегруженности и ненужности для повествования, либо от недостатка авторского мастерства. Взять хотя бы самое основное: когда путешествия во времени туда-обратно подаются настолько невразумительно, впору за голову хвататься. А детектив? Вот серьёзно, это детектив? Когда для того, чтобы узнать, нашли ли тело жертвы (а может, уже даже и само убийство раскрыто!), героиня летит в будущее на пару десятилетий вперёд, тем самым откровенно признавая собственную некомпетентность, да ещё и изменяя ход событий в настоящем – это, простите, что угодно, только не детектив. Она бы ещё к привокзальной цыганке-гадалке пошла.

 

За социалку здесь отвечает тоже героиня-инвалид, потерявшая ногу в одном из вариантов будущего. Но чёрт подери, почему это так скучно, однобоко и неумело подаётся? Вспомните, каким прекрасно выписанным героем-инвалидом был тот же Корморан Страйк от Роулинг! Как его потерянная нога, заменённая протезом, вечно натирающим культю, регулярно добавляла ему проблем в детективной работе, но ей не тыкали в лицо постоянно, а наоборот, вспоминали в нужных местах и изредка в домашней обстановке. А в «Исчезнувшем мире» инвалидность гг либо откровенно выпячивается, либо регулярно забывается. Акцентуация на этом аспекте порой неслабо так раздражала, когда вдруг ни с того ни с сего автор «вспоминал» о случившемся.

 

Научная фантастика здесь тоже очень-очень слабо подана именно в писательском аспекте. Описание Рубежа, ядрёным апокалипсисом выжигающего все варианты будущего и постепенно приближающегося к настоящему, автора, похоже, совсем не волнует, как и то, чем вызвана эта катастрофа. Различные версии будущего, какие-то стрёмноватые временные линии, идущие в обход местных событий и остающиеся на второплановых ролях… Да ёлки зелёные, объясни ты нормальным (да хотя бы учёным) языком, как у тебя это всё работает, каким образом тот самый Рубеж регулярно скачет через десятки лет, ничего не оставляя после себя! Нет же, Светерлич всеми силами и уловками этого избегает, а почти все попытки дать хоть какие-то объяснения тут же забиваются информационным мусором и терминологической тарабарщиной.

 

В общем, единственное, что автору из этой солянки жанров удалось – это триллер, наполненный жуткой колючей атмосферой, регулярно подпитываемой кровавыми деталями и на удивление редко тихими «ааа, мы все умрём!!!». Особенно интересной оказалась мотивация убийств, после узнавания которой начинаешь по-новому смотреть на все деяния. Да, всё равно жестокость порой чрезмерная, но если цель в глазах преступника оправдывает такие средства, то, может быть, они и покажутся разумными хоть на мгновение.

 

 

Франк Тилье, «Комната мёртвых». (Первая книга цикла «Люси Энебель».)

Если первое знакомство с Франком Шарко в параллельном цикле можно смело назвать удачнейшим, то вот с Люси Энебель явно всё прошло через пень-колоду. Настолько невзрачную историю ей придумал автор, что, начни я читать Тилье с этой книги, далеко не факт, что продолжил бы знакомство с писателем. Ни как детектив, ни как триллер, ни просто как роман книга не вызывает абсолютно никаких эмоций – она максимально простая, незатейливо подающая обычнейшее преступление, разве что, удивительным совпадением автор хоть как-то попытался придать ему изюминку. Вышло, впрочем, очень натянуто. Да и главная героиня – та ещё серая мышь. Радует, что Тилье не стал обособлять её надолго, и уже через один сольник они с Шарко начнут совместные приключения. Надеюсь, там Люси проявит себя по максимуму.

 

 

Э. Дж. Смит, «Тёмная Кровь». (Вторая книга цикла «Долгая Война».)

Что ж, было глупо надеяться, что автор, чью идейную импотенцию я ругал месяц назад, при подготовке второй книги цикла резко примет писательскую виагру, возьмёт своё призвание в руки и начнёт фонтанировать идеями так, что будет действительно достоин места в издательской серии «Best Fantasy». Так что и разочарования в итоге никакого нет, «Тёмную Кровь» можно описывать ровно теми же строчками, что и «Чёрного Стража», они похожи как пара чернильных клякс на бумаге. Абсолютно идентичная структура – по две книги, каждая поделённая на две части с пятью-шестью главами, прологами и эпилогами, обязательная легенда в начале каждой книги… Такие же пафосные и стерильно-уныленькие сцены и диалоги. Куча шаблонов и дубово поданные конфликты. Полнейшая безыдейность и общая гладкость текста. Чёрт, да даже идейно импотентские благодарности на шесть строчек на месте! Я бы абсолютно не удивился, наткнись в томике на куски из «Чёрного Стража», с автора бы сталось нагло скопипастить и выдать за флэшбек объёма ради.

 

Здесь даже сюжет не особо продвигается, вот в чём главная закавыка! Куча персонажей куда-то бредут, с кем-то сражаются, натыкаются друг на друга, погибают или куда-то исчезают, на их место приходят новые, но глобально сюжет второй книги (как и первой, да) описывается двумя предложениями. Единственное, что, можно сказать, Смиту удалось – описание зарождения Саары, одной из Семи Сестёр, окунающее читателя в пучину того, откуда вышла Госпожа Боли. А вот история парниши, который одержим убийством этих самых Сестёр, выдалась из рук вон плохо, за ним не просто неинтересно следить (как и за большинством местных pov’ов), к концу книги он раздражает своей полнейшей аморфностью и обычностью. Шутка ли, за два толстенных томика его «миссия» не заинтересовала ни на йоту, а корефанистые отношения двух заголовков книг явно претендуют на звание одного из худших бромансов в литературе.

 

 

Ярослав Гжендович, «Конец пути». (Четвёртая книга цикла «Владыка Ледяного Сада».)

Финал эпопеи, которая писалась на протяжении почти 10 лет, не разочаровывает только в одном: это действительно финал похождений парочки героев, конец их путей, приключенческий условный хэппи-энд. К смысловому его наполнению можно придираться, но не к фактическому. И последние главы со зрелищными сценами это наглядно демонстрируют: Гжендович выложился в них как мог, обеспечив живой и яростный бой местных богов под аккомпанемент барабанных визгов.

 

По остальным критериям всё сильно так себе. В первую очередь, излишне раздутый объём. Заключительный томик толще каждого из предыдущих, наверное, раза в полтора-два. Но при этом каких-то по-настоящему увлекательных событий в нём – шиш да маленько. Почти вся середина книги забивается либо проговариванием всем известных истин по три-четыре круга, либо тягомотным неспешным повествованием об очередных скитаниях героев. По-хорошему, пройтись бы редакторскими безжалостными ножницами да укоротить весь «Конец пути» до размеров любой предыдущей книги цикла – вышло бы куда компактнее и оправданнее.

 

Во вторую очередь сильно разочаровывают полнейшая предсказуемость и незамысловатость сюжетных линий. Автор не приберёг для финального тома практически никаких сюрпризов, всё, что он делает – лишь подтверждает уже известное или намекаемое ранее. Само собой, некоторые странности местного мира и его обитателей он всё же объясняет, но это далеко не уровень интересных сюжетных поворотов или разъяснения глобальной интриги, а скорее, как ребёнок когда-нибудь узнаёт, что такое радуга на самом деле.

 

Ну и наконец, то, что для меня стало очевидно ещё в третьей книге, в четвёртой и вовсе проехалось катком по читательскому восприятию. А именно – сами главные персонажи мне перестали быть интересны уже после первого тома. Что попаданец, что тохимон. Их линии интересовали исключительно событиями, происходящими с героями, но никак не самими героями. У Гжендовича не получилось раскрыть их личности так, чтобы мне стал хоть в малейшей степени интересен их внутренний мир, мотивации их поступков или даже само их наличие в сюжете.

 

К сожалению, после первой книги, по-настоящему хорошей и цепляющей и миром, и героями, и загадками, цикл покатился в обычную рутину. И финал, должный стать пиком, оказался всего лишь чуть-чуть выпирающей кочкой после долгой и занудной финишной прямой.

 

Без оценки.

 

Бентли Литтл, 35 рассказов, объединённых в пару неофициальных сборников.

По большей части эти хоррорно-мистические миниистории с налётом эротики или даже порнографии на пару-тройку страничек можно оценить исключительно на «плохо» и «очень плохо». Но попадались среди них и хорошие вещи. Впрочем, Литтл как автор куда круче раскрывается в большой форме, а подобные миниатюрные зарисовки, наполненные глупым фетишизмом, трудно охарактеризовать иначе как «трэш».