Под подозрительными взглядами местных жителей мы поднимаемся на последний этаж. Дверь на чердак открыта. «Нет ли у кого фонарика?» - интересуется Андрей, пробираясь в абсолютной темноте чердака. Фонариков нет. Мы осторожно переступаем через трубы и стараемся не перепачкаться об низкие своды крыши. Наконец виден свет. Изгибаясь, как гимнасты, мы вылезаем в узкое окошко. Те, кто попадают сюда впервые, временно теряют дар речи и переходят на междометия. «Добро пожаловать на Левел-ап», - смеется Андрей откуда-то сверху.

Когда и где появились руферы (от англ. roof – крыша), они же крышеры, они же крышнаиты, доподлинно неизвестно. Говорят, что само слово возникло в Москве. Андрей начал ходить по крышам сам по себе – вдруг потянуло. Но уже году в 2003-м стал замечать себе подобных. «Бывает так – приведешь на крышу приятеля, а он через некоторое время сам начинает водить своих знакомых. В итоге руферство распространяется, как снежный ком», - говорит Андрей.

Мы постепенно рассредоточиваемся по крыше. Бывалые руферы передвигаются уверенно, те, кто попал сюда впервые, делают каждый шаг с осторожностью. Найти плоское место очень сложно – все крыши в старом Питере наклонные. Кроме того, многочисленные антенны укреплены на растяжках, через которые надо как-то перелезать. Немного освоившись, начинаешь смотреть по сторонам. Сказать, что захватывает дух, мало. Сверху город совсем другой. Безумная мозаика печных труб, антенн и разноцветных металлических скатов расстилается во все стороны, насколько хватает взгляда. И только купола соборов гордо возвышаются над этим архитектурным хаосом. Кажется, что смотреть вокруг можно бесконечно.

На крыше есть два правила, - Во-первых, создавать как можно меньше проблем местным жителям. А во-вторых, распластаться, если начинаешь падать. Несчастные случаи с руферами неизвестны, хотя Андрей и признается, что пару раз был «на волоске». А вот первое правило весьма актуально. Обычному человеку едва ли понятно, для чего надо лезть на крышу. Поэтому руферов принимают то за наркоманов, то за бандитов, а то и вовсе за шпионов. «Один дедушка вызвал милицию, а когда приехал наряд, допытывался, на чью разведку мы работаем», - смеется Андрей. Милиционеры тоже относятся к руферам с подозрением, что, впрочем, не помешало побывать Андрею на крыше здания прокуратуры на Исаакиевской площади. «Я специально наводил справки: закона, запрещающего лазать на крыши, нет, - Правда, однажды городские власти пообещали позакрывать все чердаки. Пару крыш действительно закрыли. Но, в основном, дальше слов дело не пошло». Поэтому усиления милицейской бдительности к саммиту Андрей не боится.


Фотографов среди руферов много, однако не только этим исчерпываются возможности культурного отдыха на крыше. Кто-то приглашает сюда на свидание девушку, кто-то празднует здесь свой день рождения. Я иногда поднимаюсь на крышу просто посидеть в одиночестве, почитать книжку. Как-то раз готовился наверху к экзаменам. Здесь спокойнее.

«А все-таки, зачем это нужно?» - спрашиваю я Андрея. Определенного ответа нет. «Это понимаешь, когда спускаешься вниз», - отвечает он. Мы повторяем свои акробатические номера, просовываясь в чердачное окошко. Из двора-колодца выходим обратно на улицу. Странно думать, что всего час назад ты совершил путешествие если не в другой мир, то уж точно в другой город. Компания уже не смеется по пустякам. Путешествие закончилось и от этого немного грустно. Зато наш сталкер все такой же жизнерадостный и веселый. Он-то точно знает, что вернется туда еще не раз.
[580x384]