Довольно долго мы смотрели на море, небо и корабли, не говоря ни слова. Вечерний ветер с моря ерошил траву, а сумерки медленно превращались в бледную ночь. Над доками замигали звезды.
После долгого молчания она сжала левую руку в кулак, и несколько раз нервно ударила ею по ладони правой. Подавленно уставилась на покрасневшую ладонь.
- Всех ненавижу, - сказала она вдруг.
- И меня?
- Извини. - Смутившись, она вернула ладонь на колено. - Ты не такой.
- Не настолько, да?
Со слабым подобием улыбки она кивнула и дрожащими руками поднесла огонь к сигарете. Дым хотел окутать ее волосы, но его унес ветер и развеял в темноте.
- Когда я сижу одна, то слышу, как люди со мной заговаривают. Одних я знаю, других нет... Отец, мать, школьные учителя - разные люди.
Я кивнул.
- И говорят всякую гадость. Хотим, чтобы ты умерла, - и так далее. Или вообще грязь какую-нибудь...
- Какую?
- Не хочу говорить.
Сделав две затяжки, она погасила сигарету кожаной сандалией и прижала веки пальцами.
- Как ты думаешь, я больна?
- Даже не знаю, - покачал я в растерянности головой. - Если это беспокоит, то лучше врачу показаться.
- Да ладно. Не обращай внимания.
Она закурила вторую сигарету. Потом попыталась рассмеяться, но смех вышел неважный.
- Я тебе первому про это рассказала.
Я взял ее за руку. Рука мелко дрожала. На ней выступил холодный пот.
- А врать очень не хотелось, на самом деле...
- Я понимаю.
Снова замолчав, мы тихо сидели под звук мелких волн, набегавших на мол. Прошло невообразимо долгое время.
Увидев, что она плачет, я провел пальцем по ее мокрой от слез щеке и обнял за плечи.


Х.Мураками "Слушай песню ветра"