[500x700]
Сегодня в очередной раз перебирала папку с рисунками и наткнулась на подборку 3D рисунков на асфальте. Так красиво. Всего лишь мелки, а выходят целые картины, и всё это живо до первого дождя, или просто затопчется ногами прохожих…
Посмотрела я на всё это, и вспомнилась мне одна история, из детства. Грустная, правда, немного.
Мне было тогда лет 8, наверное, или 9, я гуляла во дворе нашего дома, день выдался тёплый, сухой, солнечный, как сегодня. У меня была коробочка с мелками, не просто с белым мелом, которым пишут на школьной доске, а с цветными! Здесь были синий, белый, жёлтый, красный, зелёный, фиолетовый, розовый… Оттенков 12 и все яркие, весёлые. Я нашла себе кусок сухого чистого асфальта, в стороне от проезжей части и от подъездов, где никому не мешаю, села на корточки, и стала рисовать. Очень хотелось сделать радостную солнечную картинку. У меня были цветы всех оттенков радуги, принцесса в золотой короне, птицы, с поистине африканским оперением… Я была очень увлечена своим делом и даже не заметила, как сзади подошла какая-то женщина, собственно говоря, о её присутствии я поняла только тогда, когда кто-то схватил меня за руку, резко дёрнул вверх и поставил на ноги. Женщина была взрослая, но ещё не старая (так, во всяком случае, мне показалось тогда), одета была очень опрятно, чуть строго, деловой стиль, как бы сказали сейчас, выглядела интеллигентно и серьёзно. Она тряханула меня за плечо и спросила:
- Что же ты делаешь, хулиганка?
- Я рисую…
- А на стенах в доме у себя ты рисуешь? В доме своём ты пачкаешь?
- Нет…
- А кто тебе позволил хулиганить здесь?
Она трясла меня за плечо, и говорила очень сердитым повышенным тоном.
- Но я не хулиганю, я просто рисую…
- Ты портишь! Ты разводишь грязь! Если тебе и твоим родителям нравится жить в свинарнике – рисуй у себя дома на стенах! У тебя есть родители?
- Да…
- Они сейчас дома?
- Мама дома.
- Где ты живёшь?
- В этом доме.
- Надо же – гадить в собственном дворе! Чему тебя только учат?! Тебя в милицию нужно сдать за хулиганство! Пойдём, отведёшь меня к матери, я ей всё расскажу, ЧЕМ ты занимаешься!
Она стала тянуть меня за руку. Я упиралась. Мне стало страшно. Я не понимала что я сделала не так? Я часто рисовала и возле дома, и у бабушки, и даже мама помогала мне подправить картинку, мне всегда покупали цветные мелки, даже когда их было трудно достать – мама ездила на другой конец города и покупала несколько коробочек, я видела по телевизору, что проходят конкурсы детского рисунка на асфальте, я думала что это всё можно, но вот эта женщина, совершенно не похожая на сумасшедшую старуху, или грязную помоечницу, говорит что я делаю что-то настолько ужасное, что меня нужно сдать в милицию. Меня всегда учили, что нужно слушаться старших, что взрослый всегда прав, потому что он дольше прожил и больше знает. Наверное, я что-то упустила. Наверное, есть какие-то специальные места для рисования, а здесь рисовать нельзя, или на асфальте могут рисовать только детки, которые ходят в художественную студию и действительно умеют, а меня ведь никто не учил. Я представила, как мы сейчас придём к маме, как она ей всё это выскажет, и маме будет стыдно за меня, за то что я не умею себя вести, как она будет извиняться перед этой женщиной, как ей будет неловко, а потом женщина уйдёт, а мама останется грустная и скажет – «Ты плохо себя вела, мне пришлось краснеть из-за тебя». Мне стало действительно страшно, стыдно, больно…
А женщина продолжала тянуть меня за руку.
- Пойдём, я всё расскажу твоей матери, а потом возьмёшь ведро с водой и всё здесь вымоешь!
- Я не пойду
- Ещё раз спрашиваю – где ты живёшь? Какой у тебя адрес?
- Я не скажу… Мне нельзя чужих в дом приглашать…
Женщина фыркнула и не успокоилась.
- Тогда пойдём в милицию, сдам тебя в детскую комнату, пусть они разбираются с тобой и с твоими родителями!
У меня тряслись колени, я упиралась, вырывала руку, готова была расплакаться, но как-то ещё держалась от того, чтобы не разреветься.
- Я не пойду! Мне от дома нельзя уходить без мамы!
- Ну так веди к маме!
- Я не пойду… Я не пойду…
Я твердила это как заевшая пластинка. Судя по всему, женщина поняла что я уже впала в стопор и от меня ничего не добьёшься. Она бросила мою руку, нагнулась, собрала мелки.
- Что б я тебя здесь больше не видела. Ещё раз застану за этим занятием – всю рожу разрисую! И вот этого, - она ткнула пальцем в рисунок, - чтобы здесь не было! Смыть!
Она развернулась и ушла, унося с собой мои цветные мелки. Я постояла в оцепенении ещё минуту и побежала домой. В дом я влетела зареванная, глотая слёзы, стала просить у мамы ведро и тряпку, потому что я испачкала улицу, но пусть она только не ругает меня, я не знала что этого нельзя делать, я сейчас всё вымою, и адрес я той тётеньке не сказала, так что милиция за мной не придёт, а грязь я сейчас уберу, я больше не буду так!
Мама меня тогда долго успокаивала, отпаивала валерьяной, говорила что ничего плохого я не сделала, и если ещё раз встречу эту тётю – то надо сразу привести её к маме, и рисунок мы смывать не будем, потому что рисовать мелками на асфальте можно, и вообще рисунок красивый. А взрослые... Взрослые тоже не всегда правы.
Прошло уже столько лет, а случай этот, оказывается, всё помнится. Теперь я уже давно понимаю весь идиотизм ситуации, и сама могу составить психологический портрет той женщины, выдвинуть несколько причин такого её поведения, посоветовать пару психо-тренингов. Только вот мелками на асфальте я больше не рисовала.